- Расстался я с Людой! - крикнул Тихон и Зойка, тряхнув головой, побежала. - Все равно моя будешь, так и знай!

Она прижала сумку к груди и припустила еще быстрее. Испуганное сердце билось пойманной в силки голубкой и страх, липкий, чуждый ее натуре, пускал в душе первые ростки.

Сестрин ухажер в любви признался, стыд да и только! Вот они, значит, городские ребята какие. Для них слова, что вода - нет за ними ни души, ни совести. Об этом разговоре Зоя никому не рассказала. Наоборот, постаралась забыть, как страшный сон.

А первого сентября, когда нарядная, с белыми лентами, вплетенными в неизменные косы и букетом гладиолусов, она пришла на линейку перед кулинарным техникумом, явился Слава.

Тоже с букетом, но хризантем. Как только угадал, что это ее любимые.

- Здравствуй, Зоя! Ждала? - спросил и улыбнулся самонадеянно, а она мимо прошла и даже не взглянула в его сторону. - Постой, ты обиделась что ли? Зоя, погоди!

Она прибавила шаг и он побежал следом, на автомате приглаживая непослушные черные вихры рукой, как делал всегда, когда волновался.

- За сестрой ездил, она в этом году тоже поступала, только в медицинский. Зоя, слышишь!

- Не слышу.

- Ну, брось дуться! Смотри, я тебе цветы принес. Пойдем гулять?

Зоя остановилась и обернулась. Глаза ее метали молнии и одновременно искрились неподдельным весельем.

- Мороженое хочу!

- Хорошо, - Слава кивнул и протянул Зойке букет, но она и бровью не повела.

Когда дошли до ближайшего лотка с мороженым, он выудил из кармана мелочь и, зажав хризантемы под мышкой, отсчитал восемнадцать копеек. Купил два пломбира и один протянул Зое.

- А я эскимо люблю.

- Что же ты раньше не сказала!? - возмутился Слава, а она в ответ только плечами пожала.

Развернулась и пошла прогулочным шагом по проспекту, словно ей и дела до него не было. Слава чертыхнулся и под смешливым взглядом продавщицы высыпал на блюдце еще одиннадцать копеек. Три мороженого было за раз не унести, поэтому он вручил стаканчик с пломбиром продавщице в белом накрахмаленном переднике и бросился догонять Зою.

- Возьми, - выдохнул ей в затылок.

Зоя, не раздумывая, забрала эскимо и вонзила зубки в мороженое.

- Вкусно, - ответила, облизывая губы розовым язычком.

- Теперь пойдем? - переспросил Слава и она благосклонно кивнула.

В парке было свежо и чисто. По широким аллеям гуляли горожане и мамочки с колясками. В тени дубов и тополей прятались кованные скамейки, а на лужайках через каждые сто метров белели таблички с просьбой собак на территории не выгуливать.

- А ты на кого учишься? - спросила Зоя.

- На машиниста.

- Будешь поезда возить?

Слава улыбнулся. Какая же она потешная и совсем еще молодая.

- Не поезда, а вагоны. Я Родину хочу повидать, машинистом пойду на поезд дальнего следования, - поправил Слава и улыбнулся.

- Значит, залетный, - настроение ее вмиг испортилось.

Слава, который хотел в этот момент взять Зою за руку, убрал ладонь в карман.

- Почему? Я серьезный, Зой, вот честно.

- Ага, - она бросила палочку от мороженного в урну и повернулась к нему лицом. - Докажи.

- Как?

Слава ничего не понимал.

Как эта маленькая нахалка так умело крутила им - что ни вопрос, то удар под дых, а он вел себя, как мальчишка на побегушках!

Решил ответить твердо, но посмотрел в бездонные светлые глаза и утонул. Что ни попросит чертовка, он хоть сейчас готов. Вот она, значит, любовь какая - все на своем пути сметает.

А в том, что Зоя его с ума свела, Слава не сомневался.

- Придумаю, скажу, - она пожала плечами и двинулась дальше.

И он пошел следом, украдкой наблюдая за тем, как красиво сквозь просветы в листве ложились тени на ее простую прическу .