Тихон побагровел. Сжал фуражку со злостью так, что козырек повело, но вовремя одумался.
- Я еще вернусь, - сказал, глядя на Марфу исподлобья, и уже тише бросил Зойке. - Все равно тебя добьюсь.
Он натянул смятую фуражку на лоб и в дверях кухни столкнулся с Людой. Марфа не удержалась, встала, глянув на старшую дочь с жалостью и болью, а Зоя за ее спиной, наоборот, присела.
Слышала ли сестра их разговор или только пришла? И, если так, как объясниться, как доказать, что не ее в том вина! Что Тихон сам прицепился, как репей, и не оторвать никак.
- Здравствуй… - прошептала Люда с надеждой, но он прошел мимо, будто ее и не было. - Мама?
Марфа уронила голову на грудь и тяжело осела на стул. Из-за ее спины выглянула зареванная Зойка и Люда попятилась, в душе все понимая, но отказываясь верить.
- Тихон! - она бросилась за ним и Зойка рванулась следом, но мать удержала за руку.
- Сами разберутся, а ты не лезь! - и Зоя расплакалась пуще прежнего.
Тихон никогда ей не нравился. Он и раньше крутым нравом пугал, а теперь и подавно. А сестра… бедная Людка, ведь она его по-настоящему любила!
- Ну, не реви, тише, горюшко ты мое окаянное. Чего распустилась? Подумаешь, свататься пришел - силком не заберет, не переживай.
- Ты только ему меня не отдавай!
- Ты что, зачем мне? Да будь там хоть трехкомнатная квартира! Ну все, иди умывайся, а то соседи невесть что подумают, да и ужин пора готовить…
Нина вернулась домой около шести.
Люда не появлялась до поздней ночи. Все это время Марфа ждала ее у окна, зябко кутаясь в шаль и задумчиво глядя на подсвеченный фонарями двор.
О чем она думала в тот момент, о своей жизни? Или вспоминала отца и жалела старшую дочь? Зоя не знала, но благодарность и любовь к матери мешались в ее душе с сожалением и чувством вины по отношению к сестре.
Она любви Тихона не хотела. И с родной кровью никогда бы так не поступила, но разве вспыльчивой и упрямой Людке это объяснишь? Зое оставалось только надеяться, что Тихон поступит по-мужски и поговорит с сестрой откровенно.
Хлопнула дверь и Марфа обернулась, а Зоя, что сидела ко входу спиной, не успела. И Людка с порога бросилась на нее и вцепилась в волосы, завывая, как раненое животное.
Зоя закричала от боли и Марфа кинулась разнимать дочерей.
- Змея! - шипела старшая. - Коварная разлучница!
- Людка, ты что! - Марфа попыталась оттолкнуть ее, но силы были неравны.
- Ай, мама, волосы! Пусти, дурная, не виновата я!
- Зачем он тебе? - кричала, захлебываясь слезами Людка. - Мой он, слышишь! Мой!
- Да забирай! - завизжала в ответ Зоя, которая как-то умудрилась вывернуться и теперь рыдала за спиной у Нины.
Люда было кинулась на нее опять, но мать оказалась проворнее. Звон пощечины остудил пыл всех четверых. Люда осела на край постели и отчаянно разрыдалась. Марфа накрыла ее собой, целуя куда придется, и прося прощение.
- Ненавижууу! - стонала Люда и Зоя понимала, почему.
Ей в этом году исполнялось двадцать пять - по всем мерках выходило, что старшая сестра засиделась в девках. А старые девы никому не нужны, даже с медицинским образованием.
Утерев слезы и отстранив Нину, Зоя вышла вперед.
- Не нужен мне твой Тихон. И любовь его не нужна! Я ему так и сказала, у меня другая есть!
- Чего у тебя есть? - подняла голову мать. - Какая такая любовь?
- Славик! Он скоро выучится на машиниста и заберет меня с собой!
- Тот чернобровый, - подняла голову Люда. - Что танцевать приглашал? Помню, - и глаза ее недобро сверкнули. - И под него легла значит?
Такое Зойка стерпеть не могла. Бросилась на сестру с визгом, растопырив пальцы, да не успела, Нина перехватила.