– Ага, я заметил. Живёте с тайнами и недомолвками, оглядываетесь, когда по улице ходите. Но ничего – нет такой тайны, о которой не хотелось бы рассказать.

– Ну так расскажи. Зачем приехал?

Мимо школы протарахтел трактор. Я вскочил и выглянул через щель в ставнях. Трактор шёл в сторону брода, в его ковше был металлический трос. Вслед за трактором проехал джип.

– Хочу разгадать тайну взорванной пещеры.

– Что гадать? Взорвали чекисты, чтобы от Советской власти никто не спрятался. Пунктик такой был – пещеры взрывать.

– Ты откуда знаешь?

– Мы на сплавы с классом ходили по горным речкам. Там по всей реке взорванные пещеры… Будет людям счастье, будет на века, у Советской власти длинная рука.

– Нет, тут что-то другое.

Мимо школы кто-то тяжело пробежал. Слышно было, как из-под ног отлетает галька. Я снова выглянул в щель – это был краевед, который хромал и махал руками.

– О, дед Айрат куда-то побежал. – Зарина тоже посмотрела на удаляющуюся спину краеведа.

Я перевёл взгляд на Пичи и впервые внимательно рассмотрел её веснушчатое лицо. У неё были небольшие глаза цвета зангари, как сказали бы удмурты, и пухлая нижняя губа.

– Прямо сейчас у камня что-то происходит. – Я заставил себя не смотреть на Зарину. – Жди здесь.

Через дверь я вылетел во двор, обежал школу и бросился вдогонку краеведу. Но догнал я его только у самого камня. Дед Айрат что-то шептал трактористу, а что именно, я не мог разобрать из-за включенного двигателя. Тракторист спешно забрался в кабину. Трактор дёрнулся, объехал джип и полетел в сторону деревни, подскакивая на ямах. Пассажиры джипа посмотрели трактору вслед и бросились его догонять.

Было абсолютно ясно, что приехавшие пытались с помощью тросов оттащить большие глыбы и открыть вход в пещеру. Тайна кладов никому не даёт покоя.

– Что вы ему сказали?

Краевед отмахнулся от меня.

– Вот, смотрите, что я нашёл.

Я показал краеведу фото.

– Куда пропало две трети класса?

– Откуда это у тебя?

– Из школы.

– Пойдём посмотрим.

Мы вернулись. Пичи сидела на крыльце, обхватив колени. Увидев нас, она подскочила и поздоровалась с дедом Айратом. Я провёл всех в учительскую и медленно потянул ящик стола, оглядывая всех, как первооткрыватель. Фотоальбома в столе не оказалось. Кто-то приходил в школу, пока я спал. Меня не тронули, но фотоальбом забрали.

– В 1918-м году в России бушевал испанский грипп, – начал староста Айрат. – Известны случаи, когда чекисты зачищали деревни, чтобы остановить инфекцию.

– Как так – зачищали? – спросила Зарина.

– Под Сызранью отряд окружил дом крестьянина, заболевшего «испанкой». Солдаты расстреляли дом из винтовок и сожгли вместе со всей семьёй – женой и тремя сыновьями.

– Какой ужас! Это правда?

– Знаете, что написал командир в рапорте? «Семья крестьянина распространяла „испанку“, чтобы подорвать в деревне рабоче-крестьянскую власть». Так вот… В нашей деревне случилось нечто подобное.

Пичи закрыла руками рот, а я сел на парту.

– Чекисты загнали в пещеру сначала больной скот, потом заставили жителей перенести умерших и расстреляли несколько заражённых семей. Тела засыпали хлоркой, а вход взорвали. Болезнь была похожа на сибирскую язву, но сибирская язва не передаётся от человека к человеку, а эта болезнь была заразной.

– Откуда взялась болезнь? – спросил я краеведа.

– Точно не знаю. Возможно, какая-нибудь больная косуля пришла из леса, переплыла реку и вышла на луг, на котором пасли скот. Заразились овцы и козы. Потом пастух разделывал овцу и заразился от сырого мяса.

– Как же удалось такое скрыть?

– Страхом. Запугали крестьян. А потом началась война, и многие свидетели погибли. Мой отец тоже не вернулся с фронта.