У Люциуса, судя по всему, не река, а «океан», и всё, что его тормозит, так это пропускная способность самого тела.

«Интересно, а он „копает“ дальше, или ему и так достаточно? Просто физически нельзя такую мощь пропускать через себя».

– Ну или я её напридумывала. Вот верну себе силу и посмотрю, океан там у него или нет… И можно ли такой вырыть уже себе, – добавила я вслух.

Мне импонировала эта озёрно-речная теория: казалось, с ней, стоит магии вернуться, я смогу горы свернуть. Ведь у меня должен быть такой же непрерывный поток силы, как и у героя, если не лучше. Просто его нужно будет прокачать.

На удивление дождь был почти тёплым, а ещё мне всё-таки нужно было помыться. Даже не так, мне было необходимо помыться. Кристалл с водой мной и так активно использовался, но только чтобы не умереть от жажды. Пить воду без кипячения было дикостью, тем не менее таскать её из кухни тяжелее, чем припасы.

Не мешкая, боясь передумать, стянула с себя броню, съёжилась и тёрла тело, оказавшееся до предела зудящим и от пота, и от ремешков, которые долгие дни стягивали тело. Разулась, сбросила штаны с рубашкой и осталась в одном лишь белье. Спрыгнула в холодную траву и, пока стена воды прибивала меня к земле, а хлёсткий ветер бил по коже, смывала с себя пот и грязь. Вещи тоже схватила, давая и им промокнуть.

Зубы стучали друг о друга, глаза едва видели из-за жуткого, почти тропического ливня. Вдали сверкнула молния, и вскоре ей вторил оглушающий гром.

Скользя на траве, забралась под навес повозки. Вспомнилось, как мою руку обожгло молнией, точнее не совсем мою, а великого святого, но воспоминание вызвало улыбку. Я гордилась тем, что выбралась из западни, и надеялась, что и дальше продолжу выскальзывать из неприятностей, предназначенных даже не мне.

Я выжала одежду, напоследок высунув наружу ещё и плащ, чтобы вода смыла хотя бы часть грязи ещё и с него. Понимала, что пятна от травы так легко не вывести, но из альтернатив у меня была лишь стирка с помощью мешка, камней и грубой силы. Но конечно же я не планировала закидывать дорогую ткань в мешок с валунами и бить его о землю, как это делали люди в старину.

Осторожно отжала плащ, чувствуя, как одеревенели пальцы, а после развесила всё, что имела, на бочонках. Хотела и на мешки кинуть, но был шанс того, что их нельзя мочить. Сама же немного обсохла, промёрзнув до костей, а после, подумав о том, что на безрыбье и палатка – одеяло, укуталась в неприятную плотную ткань и задремала.

Утром вещи просохли, а дождь лишь крапал. Голова немного болела и, судя по ощущениям, у меня была температура, но невысокая. Одевшись для разнообразия в сменную рубашку, натянула на себя всё остальное. Штаны всё ещё были влажными, а от обуви, которую я не отправляла под душ, изрядно пасло. Да и в общем от вещей несло затхлостью, как, впрочем, всегда, если попал под ливень. Но это в целом меня устраивало.

Очередной день пролетел мимо. Он вновь был сухим: от ливня не осталось и следа – и скучным. Хотелось уже прибыть на границу, сделать, что там от меня хотят, и вернуться. От походной жизни меня уже изрядно тошнило, а пейзаж всё никак не менялся.

Ночью тоже ничего нового не происходило. Правда, банальное и типичное закончилось ровно на моменте очередного кошмара. Я присела и долго всматривалась в темноту. Мне было не страшно, наоборот, даже хотелось, чтобы из темноты что-то выползло.

Треск ветки прямо за спиной заставил напрячься.

«Нет, отмена, отмена!»

Больше мне не хотелось встретить что-то, скрытое в темноте. Потёрла влажные от слёз глаза, надеясь, что это поможет мне быстрее заметить опасность и среагировать.