– Умом. Очень уж умной была… и да, красивой. Не думаю, что мне удастся с ней хоть раз ещё переговорить, – пробормотал Михаэль.

– Только через труп Игния, – хохотнул Габриэль.

Тем временем слуга покинул запуганную девушку, а его место занял Люциус, присев на колено и пытаясь осмотреть раны своей новоиспечённой жены.

Блондинка вырвала раненную руку из осторожной хватки своего мужа, что-то прокричала, резко подскочила и быстро удалилась в зону отдыха. Толпа загудела, чутко реагируя на конфликт молодожёнов.

– Прошу прощения за произошедшее. Я не знал, что сегодня нас посетят братья Мир, и потому не смог морально подготовить свою жену к этой болезненной встрече. Извините её, пожалуйста, и продолжайте это прекрасное мероприятие, – плавно поднявшись, попросил прощение Люциус. Мягкий голос заворожил присутствующих, иначе не объяснить, почему те сразу как-то оживились, бурно обсуждая насыщенный вечер. Братья-близнецы побежали за сестрой, которая громко захлопнула за собой дверь. Сам же Люциус скрылся на балконе.

– Я отлучусь ненадолго, – даже не смотря в сторону всё так же тихо переговаривающихся братьев, пробормотала я, шустро покидая зал. На излюбленном мною балконе закономерно был найден Люциус Мор. Он, напряжённый будто струна, смотрел куда-то в темноту. Облокотившись о перила, мужчина вздохнул и опустил голову.

– Здравствуйте, господин Люциус, – неловко постояв за спиной у отдыхающего аристократа, наконец произнесла я.

Мужчина еле заметно вздрогнул. Видимо, решил, что находится здесь один. Обернувшись, с удивлением уставился на меня. Чем больше я смотрела на этого совершенно некрасивого человека, тем более привлекательным он мне казался. Не своей внешностью, но личностью. Жесты, взгляды, слова, голос.

«Но он такой же последователь этого „доброго“ бога, как и те отвратительные люди, не забывайся!» – одёрнула я себя, сосредотачиваясь на собеседнике.

– Не думал, что ты решишься подойти ко мне… Ольгерт. – Люциус не ухмылялся, мужчина действительно не понимал, почему я здесь.

– Я пришёл сюда, чтобы извиниться.

– Если тебя послали твои братья, то прекращай. Ни мне, ни какой-либо другой жертве твоих игр нет дела до лживых извинений, – отмахнулся Люциус, теряя ко мне всякий интерес.

– Вы не правы! – хмурясь вспылила я. Руки сами собой сжались в кулаки, а тело подалось вперёд. – Я пришёл сюда, чтобы извиниться со всей искренностью и поблагодарить вас за победу над Ольгертом. – Глаз горел, пульсировал от боли, но я терпела, сжимая челюсть и глядя на поражённого мужчину. – И мне жаль, что вы и все те люди, города и сёла пострадали из-за меня! – мой голос резко упал, обратившись в шёпот. Сердце быстро-быстро билось в груди, вторя моим словам. – Я был монстром, но теперь это не так.

Застывший передо мной Люциус хмуро сверлил меня взглядом, а после подошёл поближе, всё так же внимательно наблюдая за моей мимикой и выискивая в ней хоть малейшую фальшь. Остановившись почти вплотную, мужчина поднял свою руку и коснулся моей глазной повязки, осторожно снимая её, обнажая саднящую метку. Я хотела было отвернуться от него, но словно приросла к месту.

– Не стоит тебе носить повязку: с ней только хуже. Метка реагирует на ткань и делает тебе больно. – Мужчина сделал шаг назад, опуская руку. Он был лишь немного выше меня, но значительно шире в плечах, поэтому несколько давил своим присутствием. – Надеюсь, твои слова правдивы и мне стоит в них поверить, Ольгерт. Наша битва уже закончилась, поэтому будет лучше, если мы более не будем пересекаться друг с другом. Это… плохо влияет на мою жену и шуринов. Пожалуйста, передай мои слова господину Михаэлю Миру.