– Вы мне соврали…

– Я подарил тебе безболезненный конец, Ольгерт. Разве это не милосердно? – поп улыбался, будто уже победил.

Возможно, не действуй на меня заклинание, я бы потратила всё время мира, чтобы всё понять и прийти к решению, или отчаялась бы, приняв свою несправедливую судьбу, но…

«Прости, старик», – с сожалением подумала я, падая на пол.

Несколько символов проявились будто сами собой за мгновение: скорость восприятия улучшила и реакцию тела, которое резко и чётко нанесло финальные знаки. Остатки маны послали импульс. Хорошо, что плата мне была не нужна. Но долго я не продержусь. Всего ничего, несколько секунд вне своего тела в обличии старика. Не больше. И не частью, как было прописано в оригинальном заклинании, нет, целиком.

Словно пьяная, я стояла над телом мужчины. Над моим новым телом. Старика, в котором мне посчастливилось оказаться, чем-то накачали, да и само ощущение старости было до ужаса неприятным. Заклинание сработало чётко, без сбоев, лишив оба тела магии, и теперь нужно было лишь дождаться, когда мана кончится и я вернусь обратно. Если откат с потерей разума имеет долгосрочный эффект, то, возможно, это мои последние секунды в этом отвратительном мире.

– Так, кажется, его магии хватило лишь на несколько минут. Жаль, я надеялся на более долгий разговор.

Главный святоша вернулся в круг. Он нагнулся, подбирая окровавленный нож, лежащий подле моего тела.

– Теперь мне следует повторить полученный материал. Не в обиду, старик.

Мой контроль над телом жертвы исчез всего за секунду до того, как в его горло вонзился нож. Я лишь успела заметить страшный блеск чужих глаз и вновь оказалась на полу в шкуре Ольгерта. Руку обожгло забытой болью. Я застонала, поворачиваясь к попу. Мужчина меня не замечал. Видимо, мысленно повторял мои символы. Мёртвое тело старика лежало у его ног, но святоша не замечал даже того, что его белые одежды немного замарались в крови. Я осторожно потянула кандалы вверх, чтобы они болезненно плотно сжимали руку чуть выше раны. Поток крови значительно снизился. Страх умереть в следующие несколько минут практически сошёл на нет. Маны внутри тела не было от слова совсем. Последствия использования «Разделения сознания» в виде жуткой мигрени и тошноты от «Переселения сознания» суммировались с новой психологической травмой. Мне определённо нужно было время, чтобы подумать обо всём, что я чудом пережила.

«Но как же я рада, что всё ещё жива…»

Пока я приходила в себя, магия вокруг стихала. Поп стоял рядом, не замечая меня, и отдавал команды своим подчинённым. Заклинание, показанное мной, он снял сам, почти не воспользовавшись им.

– …Тело обработайте от ран и унесите в камеру.

Когда речь зашла обо мне, я всё-таки решила подать голос:

– Надеюсь, наш договор всё ещё в силе?

– Твою божью мать! – отскочив от меня, словно от призрака, до этого радостный поп теперь выглядел белее мела. – Ты… все ещё не потерял рассудок? Как?!

– Видимо, бог и правда выбрал меня, чтобы я делал добро до тех пор, пока могу, – ответила я, едва сдерживась, чтобы не добавить чего лишнего или злобы.

«Чтобы выжить, нужно держать голову холодной. Наша шкура первостепенна», – эхом звучало в голове.

Сорваться сейчас, после того, как я едва вырвалась из лап смерти, было бы чертовски неприятно. Но знал бы их прогнивший бог, как мне хотелось.

– …Видимо, так оно и есть… – Поп окинул меня нечитаемым взглядом и задержался на окровавленной руке, будто гипнотизируя её. Вонь смерти и металла окутала пространство, отчего было трудно дышать. – Принесите бинты и кандалы! Купол не снимать.