– Я начинаю сомневаться в том, что все это происходит случайно, – задумчиво произнес Трофим.

– Ты же каждый год катаешься на родину. Что ты удивляешься, в самом деле! – ответил Ладынский.

Первую игру, которая была проведена в тот же вечер, как и предполагал Ладынский, Трофим провел блестяще. За столом люди, совсем непохожие на ту публику, что шастает на плацу. Все цивильно. Одежда присутствующих в черно-белых тонах. Единственную шутку, которая могла испортить атмосферу вечера, произнес сам Абай:

– Это ты игрок от бога? А ты игрок от какого бога?

Но ее быстро затерли, обставили шутками, отвлекли расстановкой посуды, распаковкой новых колод. В остальном все было достаточно дружелюбно. Долго ставок не делали, но, оценив виртуозные способности молодого человека, к столу пригласили татарина. Он сел за спиной Трофима и с восторгом двигал на стол фишки, следя за игрой подопечного, изредка похлопывая его по плечу и что-то переспрашивая. Татарина звали Кайрат. За ужином он рассказал Трофиму, что он крымский татарин из семьи депортированных, до конца девяностых жил в Киргизии. На ночлег их действительно определили отдельно. Все шло по плану Ладынского. Охранник проводил их к соседнему зданию и велел открыть две крайние комнаты. Трофим даже не заснул, он просто провалился в небытие. Словно бы и не находился в чужом месте, да еще и в таком странном.

Альпинист пришел затемно, они быстро пробежали через плац, свернули у ангара и вышли на тропу. Трофим сделал несколько шагов и с трудом удержал себя от скатывания вниз по мелкой сыпухе, ему, с его крупным телосложением, показалось, что тропа началась очень круто. Огромная кавказская овчарка, появившаяся неизвестно откуда, посмотрела им вслед и произвела звук, больше похожий на бой бубна, чем на лай. Собака, немного помедлив, пустилась за ними вверх по тропе. Когда одинарный бой бубна прокатился по лагерю повторно, Альпинист подбежал к Трофиму, снял с него куртку майора, издающую устойчивый запах баранины и швырнул ее навстречу поднимающемуся псу со словами: «Вот и пригодилась».

Через час они были у подножия голубого ледника. Запахло снегом. Трофим глянул вниз и увидел, как Ладынский быстро поднялся по правой тропе и уже скрывался за склоном. В лагере их исчезновения еще никто не заметил. Какие-то солдаты в беретах прыгали с высоких бортов грузовика. Альпинист протянул Трофиму горнолыжные очки и каску со словами:

– Скоро солнце взойдет, ярко будет, и камни будут оттаивать с ледника.

«Не понимаю, – стал шептать про себя Трофим, оглядывая лагерь в розовом цвете очков, – почему, когда солдаты прыгают с бортов грузовика, автоматы, бряцая, издают не металлический звук, а какой-то глухой звук, звук чего-то складывающегося, чего-то комкающегося, что ли. Я заметил, что, если взять отдельные части автомата и стучать ими друг о друга, они будут издавать металлический звук; и гильзы будут издавать металлический звук, а автоматы – в сборе и патроны – в сборе не будут издавать металлический звук. Ничего удивительного, в автокатастрофе – при столкновении автомобилей, нет металлического звука, там тоже что-то складывающееся, сжимающееся, комкающееся. Но я держал в руках оторванный кардан и стучал по нему коренными вкладышами, рассыпанными по асфальту, – всегда получается металлический звук».

Ладынский наблюдал начало восхождения своих друзей, укрываясь за стеной минарета. Он дождался, когда большая собака спустилась обратно в лагерь, играя, волочила за собой его заслуженную рыбацкую куртку, и легким шагом пошел вверх по тропе. Его путь был правее, к старым заброшенным штольням. К его удивлению в них кое-где еще встречались фрагменты узкоколейки, обрывки кабелей и тросов. Вторая карта, нарисованная от руки, только с виду напоминала карту местности, а на самом деле это была карта той самой штольни, где когда-то, еще во время афганской войны, они с группой спецназа обнаружили запасы взрывчатки из арсенала английской геологоразведки. Ящики с динамитом и тротилом уложены аккуратными штабелями вдоль стен, оставался только узкий проход для движения дрезины. Пройдя еще с километр вглубь штольни в поисках какой-нибудь тележки, Ладынский вернулся к арсеналу, подумав, что это, пожалуй, и не понадобится: недостающую длину бикфордова шнура он выложит кирпичной дорожкой из тротиловых шашек.