#ЖИЗНИГРА Марина Степнова
Предисловие Марина Степнова
Предисловие Андрей Рубанов
Редактор И. М. Харитонова
Составитель А. А. Евдокимов
Составитель А. Ю. Шулина
Составитель С. Г. Седов
Составитель А. В. Дымов
Составитель А. В. Занадворова
Художник С. Г. Седов
Дизайнер обложки С. Г. Седов
Идея названия В. Ванчугина
© С. Г. Седов, дизайн обложки, 2020
ISBN 978-5-4498-0757-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Слово Марины Степновой
Каждый человек имеет право писать. Точно так же, как имеет право быть свободным. И оба права даются ему от рождения. Именно поэтому я с особенным удовольствием представляю этот сборник выпускников CWS. Он весь про игру, весь про свободу. И даже неоднородность текстов – и стилистическая, и жанровая – только идёт всей книге на пользу. Потому что составили и написали эту книгу люди, которые осмелились не молчать. Осмелились признаться себе, что жить – значит, писать. Писать – значит, играть. Играть – значит, быть свободным.
Разве это не лучшая формула счастья?
Марина Степнова, писатель, редактор, сценарист, переводчик, лауреат третьей премии «Большая книга 2011—2012» (роман «Женщины Лазаря»). Книги Марины Степновой переведены на 26 языков. Автор сценариев «Однолюбы», «Степные дети», «Линия Марты» и других проектов для каналов «Первый» и «Россия 1».
Андрей Рубанов: Высокая проба пера
Большинство молодых людей, решивших связать свою жизнь с сочинительством, с литературой, начинают писать роман.
Почти каждый задумывает и храбро начинает толстую эпопею, а иногда и несколько.
Они идут на курсы литературного мастерства, на семинары, в литературные студии – там им говорят: роман делать вам рано, пишите рассказы.
Но начинающий писатель не дурак, он много раз слышал, что рассказ трудно опубликовать. А уж сборники рассказов могут себе позволить выпускать только известные, «раскрученные» авторы.
Другое дело – роман. Вот Джоан Роулинг рассказов не писала, а сразу сочинила «Гарри Поттера». И Маргарет Митчелл рассказов не писала, а сразу создала «Унесённых ветром», прославилась на весь мир одним-единственным произведением и более не написала ничего.
Это противоречие трудно снять: с одной стороны, действительно, у начинающего автора всегда есть шанс породить нечто грандиозное с первого подхода. И дебютировать шумно, сенсационно. Такие случаи широко известны.
С другой стороны, правы и преподаватели: учёба начинается с этюдов, с упражнений, с рассказов на страничку, на две. Это самый простой, понятный, известный и прямой путь к мастерству.
Так не только в литературе: и в музыке – надо сначала гаммы играть, и в живописи – надо сначала делать этюды.
Кроме того, умение делать рассказ в принципе обязательно для литератора – точно так же, как для архитектора обязательно знание математики и физики.
Само искусство литературы по-гречески называется «эпос», то есть рассказ.
В этой книге собраны рассказы молодых авторов. Называть их начинающими будет не очень правильно. Рассказы сделаны на приличном уровне. Везде видна работа со словом, самодисциплина, языковая культура.
Очевидно, что по текстам прошёлся и хороший редактор: а без редактора литературы не бывает.
Особенно отрадно, что все авторы без исключения вышли со своим материалом. Никто ничего не высосал из пальца, никто не поддался искушению «кабинетной», «пробирочной» прозы. Материал либо прожит, знаком автору изнутри, либо досконально изучен. Это важно. Для писателя самое страшное – наврать.
Читатель – вообще существо великодушное. Читатель простит автору и огрехи стиля, и плохой вкус, и плохие диалоги, и эпатаж, и цинизм. Но вот лжи – не прощает никогда. Тут уместно припомнить знаменитый афоризм Стругацких: «пиши либо о том, что хорошо знаешь, либо о том, чего не знает никто».
Поиск выигрышного, уникального, яркого материала – основная задача дебютанта. Оригинальный материал найти трудно: мировая литература уже обо всём рассказала. Сотни томов написаны про моряков, про врачей, про полицейских, и про любовь, и про смерть. Но искать всё равно надо. Зато, если материал найден и препарирован, осмыслен автором – такой материал сам поведёт автора за собой, сам подскажет сюжетные повороты, только успевай записывать.
Есть четыре условия для литературного успеха: во-первых, идеальное владение языком во всём его богатстве; во-вторых, сильный материал, правдиво изложенный; в третьих – терпение; наконец, в четвёртых – удача, везение.
Без толики везения не сделать большого дела.
Всем участникам этого интересного сборника желаю терпения и удачи, остальное уже либо обретено, либо обретается.
Андрей Рубанов, российский прозаик, кинодраматург. Наибольшую известность получил как автор книг в жанре автобиографической прозы, или «нового реализма». Выпустил несколько романов в жанре биопанк. Финалист «АВС-премии» за романы «Хлорофилия» и «Живая земля», участник шорт-листа литературной премии «Большая книга», четырехкратный полуфиналист литературной премии «Национальный бестселлер», лауреат Нацбеста за 2019 год за роман «Финист – ясный сокол». В 2017 стал лауреатом премии «Ясная поляна» в номинации «Современная русская проза» за роман «Патриот».
>Александр Дымов
Кандагар, тебе на «Р»
«Здесь ходят трамваи. Небо расчерчено нотным станом витых проводов. Между тактовых линий бетонных столбов замерзшие птицы. Они заняли строчку в верхней октаве единственной нотой. На всем протяжении – соль. Трамвай тянет альтовый ключ металлических ромбов и сыплет бенгальским огнем в оркестровую яму двора. Невидимый взмах. Дирижерские ветви. Ноты-птицы. Они вскинули штили и взвились над крышей больничного корпуса под литерой А. Этот аккорд каждый день в пять утра. Время года без листьев».
«Не похоже на прозу», – подумал Алексей, услышав звон склянок на процедурном столе.
– Вам надо писать, – сказала девочка в белом халате,
– Поэтому я и прошу вас пересадить мне бабочек на левое запястье.
– У вас там живого места нет, – ответил строгий детский голос. – Сегодня отменили первую пару, я могла бы записывать. До обхода еще два часа.
– Много чести…
На пологую вершину холма размером с футбольное поле вскарабкался военный грузовик и остановился недалеко от строительных вагончиков. Двери кабины одновременно распахнулись, из них выпрыгнули, словно бы вышли в открытый космос, две фигуры в военной форме. Коснувшись пыльной планеты, они кинулись в разные стороны, беспорядочно размахивая руками.
Петличные знаки танковых войск, прикрученные в уголках воротников выцветшей камуфляжной ткани, были единственным опознавательным знаком военнослужащих, и только по приталенной гимнастерке одного и по мешковатому балахону другого угадывалась нехитрая табель о рангах.
Младший по званию остановился, присел на корточки, превратившись в груду камуфляжного тряпья, небрежно брошенного на землю. Он опасливо осмотрел бескрайнее небо над головой, убедился, что никто и ничто его не преследует и осторожно, не разгибаясь, направился к кабине, крича во всю глотку:
– Сейчас я его выгоню, товарищ сержант!
Полог брезентового тента откинулся и из кузова выглянул мужчина лет сорока, на нем брезентовая рыбацкая куртка и застиранная панама армейского образца.
– Что случилось? – крикнул мужчина из кузова, прикрываясь ладонью от солнца и тщетно закидывая сползающий тент обратно на крышу.
– Гусейнов, тварь черножопая, я убью его сегодня! – истошно заорал сержант, но, повернувшись к мужчине в кузове, стал шепотом докладывать:
– Извините, конечно, товарищ майор, но он меня уже достал. Представляете. Шмель залетел в кабину еще вчера. Я его спрашиваю: ты шмеля придавил? Он говорит: нет, товарищ сержант, но я видел, как шмель улетел. Ладно. Едем сегодня за вами, эта мохнатая тварь вылезает из решетки вентиляции и прямо на меня. Останавливаемся. Гусейнов опять полчаса гоняет шмеля, потом докладывает: товарищ сержант – все! Я спрашиваю: прихлопнул? Он говорит: нет, но я видел, как он улетел. Сволочь такая, а?!
– Сержант! Сюда иди! – грубо скомандовал мужчина.
Сержант спешно подскочил к кузову и виновато затараторил:
– Опять где-то жужжит, товарищ майор.
– Звание забудь, понял? – строго произнес мужчина.
– Так точно! – отрапортовал сержант, обрадованный простотой полученной команды.
Мужчина, раздраженный затянувшейся сценой и ярким туркестанским солнцем, опустил край тента и скрылся в глубине кузова со словами:
– Клуб юных энтомологов.
– Убью гада! – прокричал сержант и широким шагом устремился к кабине, не разгибаясь и озираясь по сторонам.
Из кабины донесся треск и шипение радиоэфира, сержант осторожно поднялся на ступеньку, выхватил рывком радиостанцию и отбежал на безопасное расстояние, настороженно оглядываясь. Послышался неразборчивый шепот позывного и громкий, еще более искаженный голос отзыва.
Мужчина в кузове приник глазом к одному из светящихся отверстий тента. Слева от строительных вагончиков видны длинные мачты антенн и огромный локатор на крыше обветшалого сарая песочного цвета, кое-где укрытого лохмотьями маскировочной сетки, выгоревшей на солнце и потрепанной ветрами.
– А почему майор? Почему не генерал? – сказал второй пассажир в кузове, молодой человек лет двадцати пяти, который все это время лежал на лавке в темном углу, держась одной рукой за борт. В его голосе угадывалась некоторая наигранность и даже развязность.
