Завтрак не был приготовлен, хоть я и надеялся втайне на то, что моя любимая обо мне позаботится и приготовит-таки что-нибудь на завтрак, ну хоть раз в жизни. Но ничего, как я видел, не было ни на столе, ни на столешнице (себе она тоже не готовит, а ждет меня), а потому приходится в очередной раз все делать самому. Сегодня я решаю приготовить что-либо легкое – омлет с кусочками колбасы, к примеру.

На готовку у меня уходит минут двадцать, а за это время у моей девушки наступил приступ (выражаясь образно) суеты. Она быстро – ну да, прямо как кошка, – поспешила в спальню и, насколько я мог расслышать, она перерыла полшкафа, наверное, в поисках одежды.

У нее сегодня важный день. Она ведь работает журналистом, поэтому иногда, – вот, как сейчас, – ее вызывают в офис, а, значит, там ей предложат взять интервью (она так сама мне объясняет). Я, конечно, понимаю, почему вызывают именно ее – красивая девушка в камере поднимает просмотры…

Когда завтрак становится готовым и разложенным по тарелкам, я кричу:

– Кушать подано!

Из комнаты сразу же выбегает она. И каким-то резким движением двигает к себе стул и говорит:

– Вот так им и надо! Сейчас бы написала об этом.

– Кому – им? И о чем писать? – Спрашиваю я.

– А, это – по работе. Ты не поймешь, – и она отмахивается от меня рукой.

Мы едим в тишине, потому что знаем негласное правило: «Когда я ем, я глух и нем». Интересно, кто придумал это правило? И почему нельзя, к примеру, сказать: когда я ем, то ничего не вижу?

Вылизав все до последней крошки, я поставил тарелку в мойку. У нас принято так: складывать грязную посуду и вечером мыть ее. Это, кстати, сильно экономит наше время. Посуду, кстати, мы моем по очереди. Сегодня как раз моя «смена».

Надо собираться в университет.

Я прохожу в спальню и смотрю на шкаф – вся одежда аккуратно сложена, понятно, что Лена (да, ее так зовут – и мне следует почаще употреблять ее имя, а то забуду, ха) все прибрала после того, как агрессивно копалась в своей одежде. Я смотрю на свой костюм – мне говорили, что он черный, хотя я ведь именно этот цвет и могу различать, поэтому нет никакого смысла пояснять мне это, – и думаю о том, чтобы надеть его. Впрочем, у каждого, наверное, есть стандартный наряд, который ты надеваешь в любом случае, если нет сил или времени надеть что-либо другое из гардероба.

Костюм больше на один размер, поэтому я чувствую себя в нем свободно, а свобода, как мне кажется, – главный параметр в выборе (и не только) одежды.

Складываю его на кровать аккуратно, чтобы не помять, рядом с одеждой, которую приготовила для себя Лена. А сам иду чистить зубы и причесываться. Лена только что освободила ванную, поэтому я быстро забегаю туда, а она идет на кухню краситься.

Через пятнадцать минут я уже стою полностью готовый к отправке в университет, полностью одетый, жду у порога квартиры.

– Ты скоро? – Спрашиваю я у Лены.

– Да, сейчас, подожди, – отвечает она из спальни.

Признаться честно, иногда просто сержусь на ее медлительность. Конечно, я понимаю, что Лена – девушка, а я – нет, и мне не надо краситься и мучительно выбирать, что надеть. Нужно просто причесаться, надеть костюм. И готово. Можешь идти куда хочешь. Но так неспешно все это делать… Она ведь еще и встает раньше меня, поэтому, наверное, может собраться. У нее ведь достаточно времени.

Пока ожидаю ее, решаю проверить, кто и что мне пишет. В основном, конечно, друзья из универа, потом – мусорные каналы, группы в социальных сетях, рассылка, мошенники; о, и так далее. Прочитав, наверное, все сообщения, которые можно было прочитать, я вновь принимаюсь ждать свою девушку, глядя в пол (хм, а он красивый – что за узор на этом паркете!).