На приеме у терапевта был выявлен этот мой маленький секретик. Жизнь моя, конечно, не перевернулась с ног на голову, но точно встревожила родителей, хотя со временем, как я стал уже довольно взрослым ребенком, они успокоились и приняли мой недостаток со спокойствием.

У меня – монохромазия.

Это слово, – может быть, для кого-то страшное, – означает, что я вижу весь мир в черно-белом спектре. Я никогда не видел цветов, поэтому такие названия, как «желтый», «синий», «розовый» – для меня непонятны. Всегда удивляюсь, когда говорят, к примеру, о «красных» розах. Меня эти цветы ничем не привлекают. Ну, цветы как цветы. Для меня весь мир – серый, как говорят люди, которые пытались пояснить мне, что такое цветовосприятие и как называют цвета и оттенки, которые вижу я.

Вообще, единственные цвета, которые я могу понять – это «белый» и «черный». В детстве мне специально показывали их, как говорили, приводя пример «наиболее черного» или «наиболее белого». Снег и темнота ночи. Да, это я знаю, это – я могу понять, как бы мир и генетика не препятствовали этому.

Все годы моей жизни – в остальном, – проходили также, как и у других детей. Ну, не вижу я цвета, и что с того? Бегать, прыгать умею, в меру спортивный. Голова работает нормально, умею мыслить логически. А остальное – можно с легкостью наверстать.

Мне, наверное, хотелось бы увидеть мир таким, каким его видят остальные люди, хотя бы раз в жизни. Но, к сожалению, такое желание выполнить нельзя.

Меня частенько не понимали или как-то пытались обыграть мой недостаток в шутке. Иногда было и так, что незнание цвета могло помешать моим действиям. Ну вот скажите, как мне понять, где купить «желтый» банан, а не «зеленый»? То есть показатель спелости этого фрукта для меня недоступен. В тот раз, кажется, мама извинялась передо мной за то, что забыла о моей «проблеме», как было принято выражаться в нашей семье (мы говорим и по сей день так). Но я ее не виню. Понимаю ведь, как трудно приходится с ребенком, у которого есть отклонения. Не каждой семье дано такое вынести. Поэтому все в порядке.

За двадцать с небольшим лет жизни я привык к окружающему меня миру. Цвета не придут, сколько бы я не звал их. Однако, не стоит и думать о них – вот к чему я пришел в своих размышлениях по этому поводу. Будто то, чего я ищу в жизни – это цвет! Конечно, нет. Чаще всего, особенно будучи подростком, я думал о своем будущем. Какую пользу я мог бы принести миру? Что бы я смог сделать?

Один мой друг, с которым я был вместе на протяжении многих лет, однажды сказал мне:

– Так это же круто – иметь такое зрение. Не можешь видеть краски этого прогнившего мира…

– Ты слишком пессимистичен, – говорю я.

– А то! Как тут не загнуться со скуки? Мир понятен, слишком понятен для таких, как мы. – Тут он изобразил серьезное лицо. – Поэтому надо искать что-то такое, что будет нам по вкусу… Че, неплохо сказал, а, скажи?

– Прикольно, – и я улыбнулся. – Конечно, ты прав. Но ведь нельзя судить о мире только в таких красках…

– Да уж, иногда я думаю, что ты видишь мир намного красочнее, чем другие люди. Хотя у них нет этого… как у тебя?

– Монохромазии.

– Да, точно вот! Ее самой.

Мне часто приходилось слышать о том, как мою «проблему» обсуждали в школе, в кружках, куда я ходил, да где только угодно. Меня обольщало внимание со стороны окружающих, но не хотелось, конечно, заполучать его таким образом. Неужели факт того, что можно, как мне говорили, смотреть на реальные предметы, как собака, может быть интересен? Люди – странные существа. Кажется, что известное не должно удивлять, однако, как только они сталкиваются с этим в живую, то сразу же охают и расширяют глаза от удивления.