Лаборатория «Круга». 3023 год. 03.00

Лия в сотый раз проверяла код нейроинтерфейса, ее пальцы танцевали над клавиатурой, будто отбивая ритм синкопы. На запястье, чуть выше тонкой перчатки, виднелась татуировка – спираль ДНК, где вместо азотистых оснований были выбиты даты. Одна из них была видна ярче остальных:

«12.09.3020. Провал».

– Лия, хватит ковыряться, – Рейв швырнул ей банку энергетика, – Ты и так уже все проверила.

Она поймала банку, не поднимая глаз:

– В прошлый раз твой «идеальный план» оставил нас без кислорода. Спасибо, я лучше перепроверю.

На экране мерцал код – тот самый, что она писала для своей первой биомодификации. Тогда, три года назад, она пыталась избавиться от надоевшей аллергии на пыльцу. Вместо этого получила временную атаксию – неделю ее руки дрожали так, что она не могла застегнуть куртку.

– Лия–Лекс – гений биохакинга, – подшучивали друзья, пока она вводила себе модифицированные клетки. – Теперь ты – супергерой! А ты потом летать сможешь? – сгоняй потом за пиццей по–быстрому?…

Тогда она проводила эксперимент по редактированию генома с помощью технологии CRISPR–Cas12, нацелившись на ген IL–13, связанный с аллергическими реакциями. Однако, из–за ошибки в векторе доставки (использовался модифицированный аденовирус) произошло нецелевое редактирование гена ATXN12, ответственного за координацию движений. Именно тогда она научилась экстренно корректировать код ДНК, жертвуя частью тканей (отсюда и шрам на запястье).

И именно тогда она разработала алгоритм «Генетический дебаггер» – программу для предсказания побочных эффектов таких модификаций.

Через час ее тело покрылось красными пятнами. Врачи еле остановили анафилактический шок.

– Ты играла в Бога, – сказал тогда отец, стирая слезы. – даже Боги ошибаются. А ты – человек.

Наутро она сделала татуировку. Не чтобы запомнить – чтобы не забывать.

После этого случая Лия с головой погрузилась в моделирование временных процессов, но биохакинг так и остался ее «коньком», в котором она не только разбиралась лучше всех остальных, но и могла генерировать такие безумные идеи, которые профессорам в голову не приходили – она обосновала целую торию нейроимплантов, которую использовали в своей работе целые корпорации в области медицины и имплантации.. Первой, кому был вшит нейроимплант была сама Лия. Ее работы публиковались в престижных научных журналах, и авторитет ее в этой области был довольно высок, не смотря на её совсем еще для ученого юный возраст. Её идеи были очень смелыми, на грани авантюризма, может быть, именно поэтому она могла двигать науку вперед.

– Эй, ДНК–дизайнер! – Рейв тыкнул пальцем в ее тату. – Опять рисуешь свои спиральки?

Лия отдернула руку, но было поздно – рукав закатился, открыв шрам выше тату: длинную белую линию, как шов на кукле.

– Это… – Рейв замолчал.

– Результат того, как я вырезала сбойные клетки, – она натянула рукав, – перфекционизм – дорогое хобби.

Элис, наблюдавшая за ними, молча протянула ей голограмму – схему «Круга» с ошибкой 0.003% :

– Ты права. Проверь еще раз.

Лия кивнула. Ее пальцы снова забегали по клавиатуре. 0.003% могли стоить им жизни. Она знала это лучше всех.

И никто из них не догадывался, что только ее перфекционизм и дотошность спасут в будущем жизни всех остальных.

Миссия в Асаре. 3015 год.

Они должны были эвакуировать мирных. Вместо этого получили приказ: «Зачистить территорию».

Рейв до сих пор слышал, как его командир кричал в рацию: «Здесь одни гражданские!», пока дети бежали в сторону колодца.

– Не стреляйте! – он сорвал шлем с головы, но его голос утонул в грохоте.