Замуж по воле отца Нора Славская

1. Пролог.

– Ну что, пацан, пришло время возвращать должок.

Пацан. За тридцатник мне уже, вообще-то.

Напрягаюсь. Знаю, что такие, как Шах просто так не впрягаются за кого попало.

– Слушаю, – говорю спокойно. Готов покорно выполнить любую просьбу Шаха. Долг жизни – это не то, от чего можно отмахнуться. А на зоне и вовсе свои правила.

– Я хочу, чтобы ты женился на моей дочери.

– Хорошая шутка, – усмехаюсь в ответ.

– Это не шутка. Я чё, на клоуна похож? Думаешь, родной кровью шутить буду? – наезжает он.

– Да кто тебя знает? Чувство юмора у тебя, Шах, больно специфическое.

– В общем, суть ты уловил. Уловил же?

Мне ничего не остаётся, как кивнуть. Спорить с ним бесполезно, знаю не понаслышке.

– Дочка у меня красавица, – смотрит на её фото над своей койкой. Улыбается. По-доброму так. Когда о дочке говорит, у него всегда настроение улучшается. – Понравилась она тебе, да?

– Девчонка красивая, кто ж спорит. Но таких много, красивых… – говорю осторожно, чтобы не обидеть. Дочь для Шаха – всё. В буквальном смысле. Все уши нам про неё прожужжал. Мне уже кажется, что я её с пелёнок знаю.

Продолжаю:

– Ну, и нафига тебе такой зять? От меня даже семья отреклась в своё время, – пытаюсь его вразумить. – Да и муж из меня будет хреновый, откровенно говоря. Не готов я ещё к семейной жизни.

– Подготовишься, – отрезает Шах. – Готов, не готов. Долги отдавать нужно. Мужик ты, или девка капризная?

– Да я не отказываюсь, Шах. Но я же зэк, да ещё с такой статьёй. Мокруха на мне. Пожалей дочурку, найди ей кого-нибудь поприличней.

Что за закидоны у мужика? Совсем умом тронулся на старости лет? Цацу такую за меня добровольно отдать хочет. Ну бред же.

– Какой к чёрту поприличней? Я уже нашел, и это не обсуждается. Интеллигент у нас кто? – ржёт, падла. – Правильно, ты. Так что тебе и отдуваться.

Замолкает, хмурится.

– А если серьезно, ей нужен защитник. Нормальный мужик, с головой на плечах и со стержнем внутри.

Я тут же серьёзнею.

– Ей угрожают? – спрашиваю.

– Пока нет. Но сам понимаешь, претендентов на мой бизнес достаточно. Те же партнеры.

– Не доверяешь им? А как тогда бизнес с ними вел? – удивленно приподнимаю брови.

– Да никак. Бизнесом занимался я, а они только бабло вкинули на старте. Я им давно уже всё вернул, да ещё с нехилыми процентами, но людская натура такова: всегда всего мало. Думаешь, с чьей подачи я на нарах чалюсь?

– Так ты уже второй год чалишься. Чего сейчас-то спохватился? Случилось что?

– Случилось. Сынок партнера моего случился. В последнее время, как-то активно стал клинья к Алинке подбивать. А она же дурочка наивная. Малолетка. Задурит ей голову Марис-младший, а я даже сделать ничего не смогу. Мне ещё год сидеть, и то, это при хорошем раскладе.

– Марис – это фамилия?

– Да, латышская. Виталий Марис – партнер мой, ну и другом раньше был. Алекс – его младший сын. Эти падлы думают я не знаю, кто меня на зону упек. Ходят, передачки носят, здоровьем интересуются. Денег им, видите ли, мало стало, убрать меня решили. Ничего, я ещё повоюю, так просто они от меня не избавятся. Но пока я тут, руки у меня связаны, вот они и решили действовать через дочь. В семью её свою принять, меня грохнуть, а бизнес на себя оформить.

– Звучит складно, – соглашаюсь.

– Поможешь? – не спрашивает, а будто уже указания даёт.

Толковый он мужик, и семью свою любит. За единственного ребенка боится, даже такому, как я решил довериться. Выбора у него нет. Получается, пока мы тут чаи гоняли, он меня в зятья определил. Мне в общем-то пофиг, могу и жениться, только…

– А она согласится?

Резонный вопрос, между прочим.

– Кто её спрашивать-то будет? Как я скажу, так и сделает, – для верности, он шарахает кулаком по столу.

– Твою мать, Шах, чего ты опять разбушевался? Спим же, – доносится с верхней полки.

– Отвали, разговор у нас серьезный! – пинает ногой койку. Шаха в нашей “хате” уважают, поэтому стараются не нарываться.

– Понял, сплю, – бурчит Сиплый.

– В общем, – продолжает Шахов, – юбилей у меня скоро, седьмой десяток разменяю. Прям под новый год родился, прикинь! Ты как раз откинешься к тому моменту. Я жену предупрежу, что придёшь свататься. Двойной праздник будет, – хохочет он. – Выпей там за моё здоровье, и на место всех поставь. Семейка у меня та ещё, не соскучишься, – улыбается.

– Бизнес свой, ты, надеюсь, на меня повесить не планируешь? – спрашиваю с опаской, а то вдруг он меня ещё и этим порадовать хочет.

– Э, нет! Что б ты его развалил к чертям? – вскидывает руку, и хлопает меня по плечу. – Я тебе, зятёк, денюжку выдам, свое дело откроешь. Должен же ты хоть какую-то компенсацию получить, за потерянный статус холостяка.

Весело ему, сука.

– Денег не нужно, достаточно твоей дочки в моей постели, – ставлю будущего тестя на место.

– Дерзкий? – щурится, а в глазах угроза. Если бы не безвыходное положение, он бы меня кастрировал, прям щас, без анестезии за шутки про дочь. Перегнул малость, признаю. – Прибереги остроты на потом, пригодятся.

Последующие несколько дней Шах вводит меня в курс дел, заочно знакомит со своей семьёй. В основном ночами, нам обоим не спится. Я предвкушаю запах свободы, а по какой причине его бессонница мучает – не моё дело.

Время тянется бесконечно долго, три дня кажутся вечностью.

И вот, наконец, наступает самое долгожданное утро в моей жизни. Сегодня меня выпускают.

Дорогие мои!

Добро пожаловать в долгожданную историю Руслана Садаева!

Будет волнительно, страстно и очень эмоционально)

Добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не потерять, а также жмакайте на звездочку, чтобы поддержать книгу и порадовать автора)

Пы.сы. Причину его тюремного заключения можно узнать в дилогии "Эскортница для Сотника"

Также, небольшое упоминание о нем есть в книге "Случайная девочка"

С любовью, ваша Нора Славская)❤️❤️❤️

2. Глава 1.

Алина.

Нет, не может быть! Я отказываюсь верить в слова отца. Однако тон, которым он со мной разговаривал, не оставляет никаких сомнений в серьезности его решения. Не даёт мне ни единого шанса на сопротивление. Хотя кому я вру, сопротивляться, или перечить ему – я никогда не смела. Мама буквально с детства вдолбила в меня покорность и благодарность за то, что благодаря отцу мы ни в чём не нуждаемся.

– Алина, отец желает тебе только добра. Ты же знаешь, как он тебя любит. Ты его единственная дочь и он хочет тебя уберечь.

– От чего уберечь? – требую ответа. Надоело, что от меня вечно что-то скрывают.

– Не важно. В любом случае, отец всё решит, впрочем, как и всегда, – уверенно заявляет мама.

Непоколебимая вера в мужчину.

Мама… Она много лет была любовницей отца, а женаты они лишь последние пять лет. В детстве от меня тщательно скрывали, что мы являемся второй семьёй отца. Долго скрывали. В наивном неведении я жила до момента, когда папа переехал к нам насовсем и они с мамой расписались. Причём узнала правду я весьма болезненным образом: старшие брат с сестрой рассказали, что если бы не смерть первой жены отца, то он никогда бы не женился на нашей маме. Там было ещё много чего сказано: злого, грязного и ужасно неприятного.

Антон и Алёна мне родные лишь по матери. Они дети от первого брака нашей мамы с зависимым от веществ мужчиной, который в конечном итоге умер от передоза. Закономерный конец, в общем-то. Вот только несмотря на плохие гены брата и сестры, дурной кровью в семье всегда была я. Меня гнобили за грехи отца. Только я слишком поздно поняла причины всеобщей нелюбви. Нет, мама меня очень любила. Она родила меня от любимого мужчины и относилась всегда по-особенному. А вот остальные… К презрительному отношению сестры и брата, добавлялась ещё и нелюбовь бабушки. Я для неё всегда была напоминанием постыдного статуса дочери. Ведь быть любовницей женатого человека – это позор. Таким не похвастаешься соседкам. Поэтому подругам и всем остальным она врала, что у отца бизнес в другом городе, а нас он туда не перевозит, потому что боится угроз конкурентов. Якобы нас могут украсть, или того хуже – убить. Прям мексиканские страсти, но бабушке верили.

В общем, к двадцати годам, я представляла из себя жалкое подобие самостоятельной личности. Собственно, никакой самостоятельности во мне и не было. Мама, водитель, охранник – кто-то из них постоянно крутился рядом. Хоть в институт ходить позволяли, и на том спасибо. Само собой, с таким образом жизни друзей у меня не было, только одногруппники и знакомые.

После памятного разговора сначала с отцом по телефону, а затем уже вживую с мамой, где мне объявили, что скоро я стану женой чёрт знает кого, прошла неделя. Снег валил уже второй день, город был похож на зимнюю сказку, украшенный гирляндами и прочей новогодней атрибутикой. Приближался главный праздник года и длинные новогодние каникулы. Но у нас в семье, конец декабря каждый год ознаменовывался другим важным событием – днём рождения отца. Каждый год мы праздновали его с размахом. В том числе последние два года. И неважно, что сам именинник на торжестве не присутствовал.

Папа сидел в тюрьме. И снова врать окружающим, что он отсутствует из-за работы, уже не получалось. Дело об обвинении отца было настолько громким, что его освещали в прессе на протяжении всего периода пока шло следствие. Я не верила в его виновность, но суд посчитал иначе, и его посадили на шесть лет. Два года он уже отсидел, и как утверждает его адвокат: осталось ещё годик потерпеть и он выйдет по УДО.