Лейтенант замялся.

– С вашего позволения, или без него, мы пообщаемся с господином трактирщиком. Я убежден, что губернатор поддержит наше решение.

На этот довод у лейтенанта не было аргументов, и ему пришлось уступить.

– Хорошо, но только постарайтесь не мешать и не выходить на сцену, пока вас не попросят.

– Даём слово, – торжественно произнес «мистер суровость».

– Подождите здесь, я соберу людей, – сказал лейтенант и удалился.

– Тебе не кажется странным его поведение? – обратился Рауль к «мистеру суровость», едва они остались вдвоем.

– Что именно?

– Его яростное желание максимально оградить нас от общения с единственным свидетелем.

«Мистер суровость» угрюмо хмыкнул.

– Кадровый вояка, мечтающий о повышении через раскрытие преступления, или еще чего-то посерьёзнее.

– Что ты подразумеваешь под «чего-то посерьёзнее»?

«Мистер суровость» не успел ответить, так как к ним вновь присоединился лейтенант, а также трое солдат.

– Ну что ж господа, напомню – вы обещали не вмешиваться, без необходимости.

Рауль и «мистер суровость» одобрительно кивнули, и вся группа направилась к таверне.

Подойдя к месту, лейтенант попросил всех задержаться, а сам аккуратно заглянул в окно.

– Он на месте, – вглядываясь через замутненное стекло произнес лейтенант.

– Вот как мы поступим: я войду внутрь один и постараюсь поговорить с ним по-хорошему. Если разговор не заладится, я подам знак, и тогда ваш выход.

Рауль не был в восторге от этой идеи, но понимал, что тратить время на споры не позволительное удовольствие.

– Никого не впускать без моей команды, – обратился лейтенант к солдатам и вошел в таверну.

Получив приказ, солдаты встали у двери плечом к плечу и крепко сжали ружья. На их лицах читалась готовность выполнить приказ любой ценой. Теперь, даже если бы Рауль захотел войти до сигнала, ему вряд ли бы это удалось.

– Как все это понимать? – рассерженно обратился Рауль к «мистеру суровость».

– Давай немного подождем, – спокойно ответил тот. – Уверен, все будет хорошо.

Рауль не разделял его оптимизма и метался, как тигр в клетке, терзаемый своим бессилием.

– Зачем мы ему все рассказали? Мы могли справиться сами!

«Мистер суровость» оставался совершенно спокоен и неподвижен. Рауля же бездействие выводило из себя. Наконец, не выдержав, он подошел к окну и осторожно заглянул внутрь. Зал был пуст, если не считать двух пьяниц в углу. За стойкой стоял трактирщик, а напротив него – лейтенант. Трактирщик был мрачен, как весенняя грозовая туча, его тело напоминало каменное изваяние, а взгляд был устремлен в одну точку. Лейтенант, по-видимому, ожидал от него какого-то ответа. Внезапно, трактирщик бросил беглый взгляд по сторонам, и Рауль поспешил отойти от окна, дабы не быть замеченным.

«Похоже, разговор не задался», – мелькнуло в голове у Рауля. Предвкушая сигнал лейтенанта, Рауль подошел ближе к двери. Однако проходили секунда за секундой, а лейтенант бездействовал. Рауль взволнованно вновь подскочил к окну – ни трактирщика, ни лейтенанта не было видно.

– Они исчезли! – прокричал Рауль «мистеру суровость» и подбежал к солдатам, намереваясь войти. Но те оставались непреклонны.

– Пока не будет сигнала, никто не войдет, – твердо сказал старший и спустил руку к курку своего ружья.

«Мистер суровость» подошел к Раулю и, схватив за локоть, увлек в сторону.

– Не стоит, малыш. Сейчас сама преисподняя не заставит их нарушить приказ, нам остается только ждать.

– Безынициативные истуканы, – зло бросил Рауль и последовал за «мистером суровость». Едва они отошли на несколько шагов, Рауль еле слышно шепнул: «Будь с ними, я постараюсь проникнуть через черный ход».