– Я не смог приехать, – прошептал Вадим. – Обещал, но…

– Почему? На тебя это не похоже, – серьезно заметила Даниэла.

В голове Вадима замелькали эпизоды: спешка, глохнувшая на каждом светофоре машина, отчаянные попытки дозвониться до Бэллы. Короткие гудки и злость на себя, на авто, на весь мир.

– Я пытался… – выдавил Вадим, глядя на билет. – Но машина сломалась. Время остановилось. Бэлла не отвечала на звонки. Знал, что она ждала меня. Спешил. Но не смог. Вряд ли ты поймешь.

Даниэла мягко коснулась его руки, словно пыталась разделить тяжесть воспоминаний.

– Разве ты не проверил все накануне?

– До последнего винтика. Работало, как часы, – ответил Вадим и вытащил из чемодана потрепанную книгу Хайнлайна – «Дверь в лето». С обложки на него смотрела девушка. Позади Вадима снова раздался хриплый голос Алекса:

– Ты… помнишь?

– Простите, Вадим, – Рэм удержал старика за плечо.

– Откуда вы знаете мое имя? – сердце писателя забилось быстрее.

– У вас посадочный талон торчит из кармана пиджака, – загадочным голосом ответил Сфортунато. – Профдеформация. Привык подмечать детали.

– Какой бред! – Вадим взъерошил волосы, пытаясь стряхнуть напряжение. – Слушайте, оставьте меня в покое! Я просто хочу забрать свой чемодан и вернуться домой, в Италию!

В этот момент Алекс схватил Вадима за руку.

– Время… украли… Бэлла… – его голос свистел как ветер в заброшенном доме.

У Вадима перехватило дыхание. Слова старика больно врезались в сознание. Он почувствовал странное дежавю, будто уже слышал это раньше, но не мог вспомнить – где и когда. Писатель выдернул руку из цепких пальцев старика и раздраженно сказал:

– Сфортунато, держите его подальше!

Тот мягко увлек Алекса к свободным креслам.

– Не беспокойтесь, – сказал он. – У него трудная судьба. Я долго искал его.

– Искали? Зачем? Алекс что-то совершил? – поинтересовалась Даниэла.

– В маленькой деревушке у подножия Апеннин, в гроте Ганимеда, – произнес частный детектив. – Он все повторял: «Время уходит». И словно ждал… Меня. Еще будучи мальчишкой я бывал там. Чувство, что однажды вернусь туда, не покидало меня.

Вадим озадачился. Слово «грот» откинуло в прошлое. Его дипломная, связанная со временем и этой пещерой Ганимеда, где он никогда не бывал, но запросто описал ее в своем романе:

– Кто у него из близких?

– Дочь. Я пообещал ей вернуть отца.

– Как вы его отыскали? – подобные истории привлекали Даниэлу не меньше, чем изысканные десерты.

– Благодаря делу, над которым я работал и отбившейся от группы туристке. Расследование привело меня в грот, в котором я нашел одного удивительного человека.

Сфортунато посмотрел на Вадима так пристально, что тот едва сдержал нервный смешок:

– И Алекса!

Детектив утвердительно кивнул, пощелкал пальцами в поисках подходящих слов:

– На Алексе была одежда, которая давно вышла из моды. Будто он выпал из времени. Понимаете, этот грот – он больше, чем просто пещера. Местные шепчутся, что там пересекаются время и судьба. А еще… – Он замолчал, будто обдумывал, стоит ли говорить.

– Послушайте, зачем вы все это рассказываете? Я не ваш священник! И вообще нам пора, – заторопился Вадим.

– Вы действительно ничего не помните, Вадим? – Сфортунато открыл портмоне и достал небольшой предмет, обернутый в старую бязь. – Например, это?

Он развернул его. Им оказался массивный металлический ключ с древними символами и буквами вдоль ножки.

– Прочитайте, что тут написано.

– «Vadim-us atque tempus fugit» – «Движемся вперед – время летит?» Ну и что я должен помнить? – Вадим не понимал, куда клонит Сфортунато.

– Я не имею в виду артефакт, способный открывать порталы или изменять ход событий. Смотрите вдоль стебля, там, где написано по-русски. С вашего позволения, открою второй чемодан.