– Что ты имеешь в виду? – Вика попыталась сохранить спокойствие.

– Когда системы отказываются верить, что вы всё ещё в этом мире.

Впереди загорелся тусклый красный огонёк. Проводник дал сигнал – тишиной, не поворачивая головы.

Фургон остановился.

Дверь открылась. Холод ударил в лицо, несмотря на жару. Это не был ветер. Это было отсутствие температуры. Воздух – без запаха, без вкуса, без цвета.

Они вышли.

Перед ними стояло здание – квадратное, бетонное, обветшалое. Ни табличек, ни окон. Только дверь из чёрного металла.

Проводник вытащил из кармана маленький ключ, вставил в замок и медленно открыл дверь. За ней – узкий коридор с лампами под потолком. Стены облезлые. Пахло сыростью, пылью и чем-то… древним.

– Здесь мы ждём, – наконец сказал он. Голос – хриплый, будто давно не пользовался речью.

– Ждём чего? – спросила Вика.

Он не ответил. Просто сел на железный стул у стены.

Комната напоминала бункер. На стене – старый экран с радаром, неработающий. На полу – пыль, но не обычная: она не поднималась в воздух, даже когда по ней шли. Столы с закреплёнными крюками. Блокнот, исписанный странными формулами. Язык – неизвестный.

Антон нашёл схему. Похожа на карту. Отметка – красная точка. И рядом – надпись от руки: "Точка 0. Стена – 3 км."

– Завтра утром, – сказал проводник. – Идти будем пешком.

– Почему не сейчас? – спросил Саша.

– Ночью она слышит лучше, – ответил он. – А днём… может закрыть глаза.

Он не объяснял, кто она. Никто не стал спрашивать.

Они легли спать прямо на полу, под головы – рюкзаки. Но никто не спал по-настоящему. Каждый лежал с открытыми глазами и ощущал: завтра – момент истины.

Точка 0 уже близко.

Утро выдалось странно серым. Небо не было ни пасмурным, ни ясным. Воздух – тёплый, но будто выжатый из запахов и ветра. Всё напоминало ту зыбкую паузу между вдохом и выдохом, когда всё ещё может измениться.

Проводник стоял у выхода из бетонного убежища. Его лицо почти исчезло в тени капюшона. Он не сказал «пора» – просто открыл дверь и шагнул в пыльную равнину.

Они пошли за ним.

Местность была плоской, сухой, будто из неё ушли все цвета. Земля – белёсая, потрескавшаяся. В траве не стрекотало, не пело, не шевелилось. Даже собственные шаги звучали приглушённо, словно под подошвами не пыль, а сукно.

Антон первым заметил это:

– Слышите?

– Ничего, – ответил Саша, но взгляд у него стал настороженным.

– Вот именно.

Тишина здесь была не природной. Не той, что бывает в лесу или в пустыне. Это была тишина, где что-то исчезло. Как будто звук был отключён.

Спустя двадцать минут Вика резко остановилась:

– Там.

Все подняли глаза.

На горизонте, в мутной дымке, появилась линия. Абсолютно прямая. Горизонтальная. Как будто чья-то рука провела идеально ровную черту по небу. Ни возвышений, ни изломов. И – никакой перспективы. Она не приближалась. Но была.

– Это она? – спросил Артём.

Проводник не ответил.

Они продолжили путь.

GPS-маршруты давно замолчали. Компасы вращались. Фотоаппараты не включались. У Вики дрожали руки. У Саши – лицо побледнело, он остановился, вглядываясь в горизонт.

– Она двигается?

– Нет. Это мы.

С каждым шагом всё менялось. Воздух становился гуще, будто на глубине. Появился едва уловимый гул – низкий, ритмичный. Он не шёл извне. Он бился внутри черепа, как ток по костям.

Антон почувствовал, что сжимает кулаки. Ногти вонзились в ладони. Это не страх. Это древнее чувство: порог.

Когда до Стены осталось не больше трёхсот метров, они остановились. Не сговариваясь. Просто – ноги больше не шли.

Она выросла перед ними: гладкая, как зеркало, но не отражала ничего. Цвет – серый, но не как камень или металл. Скорее – как забвение. Высота – без конца. Грани – без краёв.