– Столько, сколько нужно. У тебя еще будет время испачкать руки в крови.

– Год.

– Два.

Девушка чуть было не отказалась, но, почувствовав, как брат сжал ее руки до боли, с явным нежеланием кивнула.

– Ладно. Два года. Но тридцать должны быть убиты.

ЗАКРЫВ ЛИЦО балаклавой, поскольку прекрасно понимал, какое впечатление это должно произвести на человека, который провел два дня, прикованный наручниками к кровати, Грегори Грегориан, он же Смит, вошел в комнату, включил мощный прожектор, свет которого тут же упал на лицо пленника, и не смог сдержать короткого возгласа откровенного отвращения.

– Чтоб тебя! – воскликнул он. – Ты воняешь, как дохлые псы.

– Вот бы я на тебя посмотрел, ублюдок! Дай воды. Я умираю от жажды.

– Дам, когда прояснишь некоторые моменты, которые мне показались недостаточно ясными в твоей истории.

– Какие моменты?

– Правда ли, что кто-то заплатил десять миллионов долларов за убийство этого человека?

– Я же уже говорил: половина ушла Мариэлю, половина – мне.

– Слишком уж много за простой контракт.

– Это был не простой контракт; работа должна была быть безупречной. И она такой была.

Пленник выругался и добавил:

– Не могу понять, как мы к этому пришли. Никто не мог заподозрить, что это не было несчастным случаем.

– Только тот, кто давно подозревал, что "рано или поздно произойдет какой-нибудь "несчастный случай".

– Жена покойного?

– Вполне возможно.

– Она тебя наняла?

– Тоже возможно.

– Как бы там ни было, должен признать: ты мастер своего дела, – неохотно признал Том Чичеро. – До сих пор никто не смог разгадать мои трюки, а уж тем более поймать меня. Где я ошибся?

– Какая разница, если ты все равно больше не сможешь заниматься этим делом? – тюремщик щелкнул языком в выражение пессимизма и заключил:

– Почему-то мне кажется, что на этот раз ты отсюда своими ногами не уйдешь.

– Я это уже понял, – спокойно ответил воняющий пленник. – Эта работа как покер: иногда выигрываешь, иногда проигрываешь. Но если проиграл, второго шанса тебе уже не дают.

– Таковы правила.

– Однако, учитывая обстоятельства и то, что ты проявил себя как отличный профессионал, тебе стоит подумать о том, что я живым стою больше, чем мертвым.

– Если не бешеный, даже пес живым стоит больше, чем мертвым, – с иронией ответил Грегори Грегориан. – Или ты вдруг решил отдать мне свои пять миллионов?

– Какая от них польза, если я окажусь в двух метрах под землей? Но речь не о пяти миллионах, а о гораздо большей сумме. Двадцать, может, даже тридцать!

– Не смеши меня. У меня и так живот болит, – спокойно ответил пленитель. – Ты таких денег в жизни не видел. И вряд ли увидишь.

– Это то, что мне должны были заплатить за следующий контракт.

– Сиди дальше в дерьме, на котором ты сидишь, и не пытайся меня запутать своими сказками. Никто не платит такие суммы за работу.

– За эту платят. Клянусь могилой моей матери! В этом деле замешаны сотни миллионов, я знаю, потому что нас будет минимум десять человек, и мы работаем как команда логистической поддержки.

– Насколько я выяснил, твоя мать еще жива и живет во Флориде. Так что клясться тебе пока не на чем. А твоя история настолько примитивна, что оскорбляет мой интеллект.

Столько миллионов за "контракт"! Кто в это поверит?

– Компания, которая за последние четыре года задекларировала почти три миллиарда прибыли без налогов и, видимо, рассчитывает получить еще больше, если мы успешно выполним их заказ.

– Название компании?

– Dall & Houston.

– Неплохо. В таком случае разговор приобретает серьезный оборот. Может быть, мне это даже начинает нравиться. О чем новый контракт?