За мостом дорога неожиданно кончилась. «Куда же тогда делась машина? – Тупо подумал я, – Может, не там свернул».

Я навёл фонарик на синюю табличку с названием ручья.

«Р. Сти…» – я не успел дочитать, как телефон разрядился и погас.

Дальше пришлось пробираться на ощупь. И пока я шёл, мне все казалось, что за мной кто-то наблюдает. Кто-то, кто в темноте видит лучше, и чует лучше, и он быстрее, и проворнее, он давно следит за мной. Он близко. Он может слиться с этой темнотой. Они за одно. Он бесшумен. Он опаснее собак…

Я вспомнил странного водителя, чьё лицо так и не увидел, и мне вдруг стало не по себе. Я, ломая сучья под ногами, ускорил шаг. Алкоголь уже совсем выветрился, я начал что-то соображать, да и глаза постепенно привыкли к темноте, значит можно ориентироваться.

Это обнадёживало. Вон искорёженная колея от бульдозеров, свалка строительного мусора, гора щебня, куски шлакоблоков… шпалы заросшей железной дороги, которой лет сто уже не пользовались… в общем типичный пригород мегаполиса. Всё как всегда… но меня не покидало чувство, что что-то не так.

Чтобы оторваться от невидимого преследователя, я ещё ускорил шаг и почти бегом углубился в заросли кустарника. Лысые ветки били по лицу. Обувь промокла, наверное, я забрёл в небольшое болото… скисшая листва чавкала под ногами… запах земли… буераки… кочки… перегной… я бежал, бежал, бежал…

Вдруг ноги зацепились за корягу, и я, споткнувшись, покатился в канаву собирая на себе осенний гнилой сор.

Ещё не открывая глаза, я понял, что обоссался. Тёплая ссака проступила через штаны. Я лежал на чём-то твёрдом, но в то же время мягком, как будто на камне, поросшем мхом. Ощупав землю под собой, я понял, что лежу на куче белья – ну да, вот она старая одежда…

А твёрдое под одеждой это… – я тут же пришёл в себя – труп! Подо мной был человеческий труп.

Верно кто-то избавился от несчастного на этих пустырях, надеясь, что тело догрызут дикие собаки…

Я медленно проследовал взглядом к верхней части туловища. У тела было моё лицо.


сумасшествие (нинель)

Светлана Сергеевна – старая сумасшедшая.

Светлана слепа, собирает слова.

Сумма, суета, суженый.

Светлана Сергеевна собирает слова.

Сын Сева сидит, сын Серёжа служит.

Супруг Савелий спивается.


Соображаете?

Светлана Сергеевна сурова сама с собой.
Суетится сугубо ситуативно.
Следует собственным сентенциям:
1. Сознание создает сомнение.
2. Сарказм – следствие слёз.
3. Свобода служит совести.
Смыслите?
Сначала скончалась
старшая сестра Серафима.
Смердит
сухой старушечий скальп. Скорбят соседи.
«Смирись», – советует соседка Соня.
Светлана Сергеевна – словно сталь.
Спокойна, смела.
Светлана Сергеевна собирает слова:
смерть, страх, сон.
Сводит скулы. Скрипит старушечья спина.
Сдержанно стекают слёзы.
Солёный сахар, сладкая соль.
«Смирись, Светлана» – советует Соня.
«Слушай своё сердце».
Светлана Сергеевна слушает, сопит.
Сердце стучит.
Слышите?
1. Спокойствие сулит смерть.
2. Свобода соткана смелостью.
3. Страдание суть счастье.
Светлана Сергеевна сокрушается, сморкается,
Струятся сопли.
Старость содержит смерть.
Смерть содержит случай.
Случай содержит судьбу.
Судьба слепа.
Светлана Сергеевна собирает слова, сервирует стол.
Скатерть, слойки, сыр, самогон.
Слышит стон смерти.
Супруг Савелий спивается.
Срочно сдаёт серебро.
Старость слепа.
Светлана седа, сутулится.
Стыдится своей семьи.
Сын Сева сидит.
Сын Серёжа служит.
Смердит скальп сестры Серафимы.
Светлана Сергеевна
сушит слёзы.
Скучно.
Смеркается.
Солёный сахар, сладкая соль.
Светит солнце.
Светлана Сергеевна слепа, седа,
собирает слова.
Самогон, солдат, СИЗО.
Свастика, советский союз, сотка, санкции.