– Да, конечно. Я хорошо вожу машину.

А ещё я знаю, где находится твой офис, балда. И как хорошо, что ты не в курсе, как я бесславно провалилась, пытаясь устроиться к тебе на работу.

Как говорят, мечты сбываются. Только тогда, когда уже и не надо бы.

Я испытывала двоякие чувства. С одной стороны, я хотела быть к Вересову ближе. Это во мне всё ещё детская влюблённость гуляла, как ветер, и смущала душу. С другой стороны, лучше бы мне подальше от Вересова находиться, потому что чем ближе, тем опаснее. Есть вероятность, что я никогда им не переболею.

Но выбора мне не оставили. Уйти гордо и остаться у разбитого корыта я не могла. У меня двое детей на руках и родителям надо помогать. Нет уж, перетопчутся все эти Островские-Вересовы.

– Вот здесь мы будем работать, – задрал Вересов голову вверх возле высотки, к которой мы приехали почти одновременно. – Наш офис – на двадцать втором этаже.

Я помню. Но теперь моя очередь играть в индейца Сама Невозмутимость.

Он снова посмотрел на меня искоса. Наверное, ждал восторгов, а я просто стояла рядом и ёжилась: мороз крепчал, а я в тонком пальто демисезонном. Зимнее собиралась купить, когда очередную зарплату куплю.

– Ты всегда такая? – спросил он меня уже в лифте.

– Какая?

– Словно тебя из морозильника высунули и разморозить забыли.

Точно ждал, что я буду брызгать слюнями и восторженно ахать. А ещё смотреть на него влюблённым взглядом дурочки и заглядывать в рот. Обойдётся.

– Дорогой Юрий Александрович, – подняла на него глаза и посмотрела. Без всякого трепета. Ну, почти, – я считаю некорректным обсуждать мои индивидуальные особенности в подобном тоне. У нас с вами деловое сотрудничество. Вы мой босс, я ваша подчинённая и личная помощница. И мне бы хотелось, чтобы меня судили по моим делам и профессиональным качествам, а не цеплялись, как вечно недовольный муж-тиран к жене, которая его бесконечно бесит. Возможно, я вас бешу. Вероятно, вы будете искать повод, чтобы меня уволить. Я знаю, что это ваша инициатива – выдернуть меня от Островского. Ему бы в голову не пришло меня увольнять, потому что я отлично справлялась со своими обязанностями.

Я видела, как у Вересов расплывается в ироничной улыбке. Он даже посмотрел на меня по-другому.

– Неплохо, Юлия Аркадьевна, неплохо. Всё остальное обсудим у меня в кабинете.

Лифт глухо звякнул и остановился. Вересов вышел первым. Я за ним. Шла и любовалась его тылом. Там было на что посмотреть. Коридор был пуст, а поэтому я позволила себе полюбоваться вовсю, не ограничиваясь широкими плечами.

Имею право. Как моральную компенсацию за всё, что придётся вынести в будущем. Судя по всему, с Вересовым будет работать весело. Нет, не так: «весело». Тот самый случай, когда кавычки необходимы для лучшего понимания контекста. Так что пока не начали свистеть пули, я лучше упругой задницей полюбуюсь.

Коридор пустым долго не остался: кто-то вышел из одной двери – и понеслось:

– Добрый день, Юрий Александрович! – они появлялись, как черти из преисподней. Их было много. С мужиками он здоровался за руку, девушки и женщины поголовно улыбались и смотрели на моего будущего босса так, как нужно: преданно и с придыханием.

Точно не соскучишься здесь.

– Кофе, Юрий Александрович? – спросил идеал неземной красоты, и я осознала, что в моих услугах Вересов точно не нуждается: у него тут боекомплект на все случаи жизни. Но отступать поздно. Я ему в помощницы не напрашивалась. И только это позволило мне держаться наверху буйного моря, как непотопляемому поплавку.

– Спасибо, Леночка, – улыбнулся ей Вересов так, что я сразу же эту красотку возненавидела. – Два кофе. Заходи, – распахнул он передо мной дверь в свой кабинет.