Выйдя из операционной, я неожиданно для самого себя положил на стол заведующего отделением заявление на один день административного отпуска. Что-то промямлив в оправдание, что, мол, по семейным обстоятельствам, что очень нужно, понимаю, что срываю завтрашнюю операцию, но в среду буду работать за двоих, я всё же получил согласие. Не прошло и получаса, как я уже сидел за рулем своего «Запорожца». Дальше всё было словно во сне. Заехав домой, я взял паспорт, сберегательную книжку, позвонил жене на работу, солгав, что срочно уезжаю в командировку до среды, и поехал в центральную сберкассу, где снял с книжки весь вклад – две с половиной тысячи рублей. Тогда мною руководило что-то извне, помимо моей воли и желания. Я, казалось, был неадекватен, однако мозг мой был светел, а движения вполне координированны. Но самое главное, во мне было четкое сознание того, что я делаю всё правильно, и, если я не сделаю этого именно сейчас, произойдет что-то непоправимое, о чем буду сильно жалеть. Было еще одно чувство, пожалуй, самое реальное тогда. Это была невероятная тоска, до боли сжимающая сердце, движущая мною в тот миг…

Вымучивая все свои тридцать лошадиных сил, старенький «Запорожец» несся по арзамасской трассе, торопясь прочь от города. Серый асфальт самоотверженно бросался под колеса автомобиля, вылетая из-под них мелкой галькой, а встречные воздушные потоки, рассекаемые ветровым стеклом, устремились в воздухозаборники, охлаждая перегретый двигатель.

В свое время, купив на авторынке очень дешево машину в довольно подержанном состоянии, я должен был вначале изрядно потрудиться, прежде чем она стала исправно служить своему новому хозяину. Заменив полностью поршневую систему, поставив новую коробку передач, генератор и амортизаторы, я фактически уже имел почти новый автомобиль, ибо кузов его, даже не тронутый коррозией, был на удивление прочным, а серый цвет, коим он был выкрашен, скрадывал мелкие изъяны, полученные за двадцать лет эксплуатации. Мне он служил уже третий сезон, лишь иногда огорчая мелкими неполадками своего движка. Слившись в единое целое с автомобилем, выжав педаль акселератора до пола, я несся на своем «мышонке» по трассе навстречу неизвестности. Не ощущая в руках руля, с легкостью, не свойственной неуклюжему «Запорожцу», я обгонял на нем тяжелые грузовики и легкие «Жигули», вылетая всякий раз на встречную полосу для обгона. Стрелка спидометра дрожала у стокилометровой отметки, но я не чувствовал скорости, когда вновь бросал свою машину на обгон очередного настырного «жигулиста». И те упоительные моменты стремительной езды тысячекратно покрывали все тревоги и неприятности, в изобилии присутствующие в нашей суетливой жизни. Случай провидения в один миг развеял все мои сомнения и устранил нерасторопность в отношении того, что сейчас с такой легкостью разрешилось. Да, конечно же, я мчался навстречу своей давнишней мечте – купить дом в глуши, «у черта на куличиках». Спустя много лет, отказывая себе во многом, я всё же сумел скопить сумму, с которой можно было решиться на такую поездку. Невозможно было объяснить, почему я еду именно туда, куда какая-то неведомая сила мощно притягивала меня, указывая точный маршрут. Я полностью доверился интуиции, зная наверняка, что она не подведет, ибо в таком деле лучшее, что можно было сделать – не противиться судьбе.

Но коротки осенние дни, и уже стало смеркаться, когда я наконец свернул влево от трассы и решил ехать до ближайшей деревни, где хотел остановиться на ночлег, и уже только утром приступить к поискам дома. Еще километров двадцать осталось позади, но на моем пути не встретилось ни одного населенного пункта. Темнело очень быстро, и уже пришлось включить фары, когда неожиданно небо осветилось яркой вспышкой, выхватив из темноты значительный участок дороги, петляющей среди сосен и уходящей на подъем. Через несколько секунд раскаты грома с треском рассыпались прямо над головой, и первые крупные капли дождя разбились о ветровое стекло. Ливень налетел так неожиданно, что, не успев включить дворники, на какое-то мгновение я полностью потерял дорогу из виду. Резко сбросив скорость, я увидел впереди себя сплошную стену дождя. Дальше ехать было бессмысленно да и небезопасно, поэтому, свернув на обочину дороги, я заглушил двигатель, чтобы у придорожных кустов переждать ливень. Однако разбушевавшаяся стихия и не думала утихать. Молнии сверкали одна за другой так, что раскаты грома слились в один непрерывный грохот, сотрясающий мое убежище, а ливень был настолько сильным, что мне начинало казаться, что ветровое стекло, не выдержав напора, лопнет, и вся лавина воды хлынет на меня. Я закрыл глаза, откинувшись в кресле, и сидел так не помню сколько – может быть, даже задремал, утомленный дорогой, однако, когда открыл глаза, то увидел зрелище, потрясшее меня. Дождь уже начал ослабевать, а небо не озарялось вспышками молний, и слышна была только мягкая дробь по крыше машины, когда неожиданно… о, Всевышний!.. небо, сосны, дорога вдруг озарились ярким белым светом, и из-за верхушек деревьев выплыл золотистый светящийся шар! До него было не более километра, когда он, пролетев по небу, описывая полукруг, завис прямо передо мной. Он был очень большим – хотя это мне могло показаться с перепугу, – окруженный желтым ореолом, слепящий золотисто-белый шар дрожал в воздухе. Это была шаровая молния. Она буквально парализовала меня. Какая-то неведомая сила вжала меня в кресло так, что даже дышать было невозможно. От нее исходил невероятно сильный поток энергии; руки мои налились свинцом, а кровь так сильно стала пульсировать в пальцах, что, казалось, сейчас прорвет кожу и брызнет наружу.