Филипп собрался встать и уйти, но Акчурин добавил:

– А правильным людям и помочь можно, тот депутат, что тебе палки в колеса со стройкой на Саввинке вставляет, с моими щеночкам любит играть и так уж случилось: в комнате, где он это делает, камера стоит.

Филипп откинулся на спинку дивана.

– Может, с этого и надо было начать разговор? – спросил Благополучный.

– Может, и надо было, – Акчурин снова прищурился и отпил шампанского, – как только лаборатория и химик вернуться к родным пенатам, я скину тебе запись. А теперь хватит о делах, представь мне свою очаровательную спутницу, которая не любит носить трусики.

– Виталина Александровна, блогер, детектив-любитель, – спокойно ответил Филипп.

– Необычное имя, Виталина, – проговорил Акчурин, так словно просмаковал каждое слово, – в честь батюшки?

Вита не знала, можно ли отвечать, но Филипп как раз убрал руку с ее бедра, взял со стола бокал с шампанским и пригубил, казалось, его дальнейший разговор не волнует.

– Родители хотели мальчика, имя выбрали Виталий, а родилась я, – все же ответила Вита.

– Как интересно, – Акчурин достал из внутреннего кармана пиджака носовой платок и промокнул рот, – и что это значит: детектив-любитель?

– Я веду блог, где пишу о преступлениях, которые пытаются замять.

– Ох, Филипп, да ты привел шпионку, Мату Хари.

Вита посмотрела на Филиппа, это то самое, о чем он говорил. То, о чем она должна писать теперь в своем блоге? Закапывать конкурентов. Не успела она ответить, как Акчурин продолжил.

– Спермоотстойник с телефоном ты, а не Мата Хари, раком тебя поставить и отодрать хорошенько. Думаешь, я тебя не узнал?!

Глава 7

Надо было смолчать, в конце концов, именно из-за слов Вита оказалась в чертовом ночном клубе, но второй раз за вечер ее грозили поставить «раком» и отодрать, и вместо того, чтобы проглотить оскорбление Вита выпалила:

– На меня у тебя не встанет, я слишком старая для любителя нимфеток!

Акчурин усмехнулся:

– Филипп, тебе нужно сучку выдрессировать и на рот надеть намордник, а то больно кусачая.

– Со своей сучкой я разберусь, как и с ее ртом.

Акчурин погрозил Филиппу пальцем, усмехнулся, поднялся с дивана:

– Хорошо, что у меня сегодня благодушное настроение, не то я мог сейчас и передумать, забыть про лабораторию. Ребят своих к Тиму отправить и щеночка силой забрать, но… – Акчурин подождал пока его спутницы, покачиваясь на высоченных каблуках, поднимутся на ноги, и продолжил, – но плохой мир лучше доброй ссоры, да, Харон?

– Разумеется, – ответил Филипп, – до встречи, Рафаэль.

Акчурин, не прощаясь, покинул кабинку, девушки выскользнули за ним. В раскрытые двери ворвалась музыка, одна из тех мелодий, где непонятно то ли плачет кошка, то ли пьяница поет, набрав в рот дерьма. Когда дверь закрыться, отрезав звук, кабинка утонула в оглушающей тишине. Вита замерла, ожидая расправы, не заставившей себя долго ждать.

– И что это сейчас такое было? – спросил Филипп.

– Он торгует снаффом, – защита так себе, но другой у Виты нет.

– Да, он мерзкий извращенец, но твоя выходка едва не стоила жизни моему младшему брату, а мне – стройки на несколько миллиардов. Очевидно, ты не поняла свое место. Ты моя собственность, вещь, а вещи не разговаривают. Будешь открывать рот, когда тебя об этом попросят и больше никогда, слышишь?! Никогда не станешь гавкать на моих партнеров, даже если они маньяки, педофилы или злогребучие сатанисты, поняла?! – В голосе Филиппа звенела сталь.

Вита кивнула:

– Поняла.

– Если так хочется воспользоваться ртом, то можешь мне отсосать.

Вита боялась обернуться и посмотреть на Филиппа, глупо надеясь, что ослышалась, неужели он правда хочет, чтобы она сделала ему минет посреди ночного клуба, пока за тонким стеклом веселятся все эти люди.