Помните строки из песни ансамбля «Пламя»?

Не знаю, как там насчет возможности повторения сильных чувств, но правда кроется в том, что детские ощущения стократ сильнее взрослых. И счастье тем, кто влюблялся в юные годы! Тем же, кто не влюблялся, можно только посочувствовать.

Влюбилась в своего «принца» и я. Случилось это еще в 4 классе, и с тех пор я верно и преданно вздыхала по своему избранному до самого последнего класса. Увы, объект моей любви не обращал на меня никакого внимания. Звали его Вовка Селезнев, и учился он в параллельном классе. Ничуть не преувеличив, скажу, что он был кумиром всех девчонок в школе. Высокий, статный, спортивный. Нам он тогда казался красавцем. Кроме того, он прекрасно играл в волейбол, забивал рекордное число голов на футбольном поле, да еще и жил, оказывается, в соседнем бараке. Как-то так получалось, что он был первым повсюду – бегал быстрее всех, прыгал выше всех и гранату бросал дальше других ребят. Без него не получалось нарисовать газету, не удавалось сочинить стихи. В его блеске терялись и пропадали все прочие мальчишки. Но и они на него не дулись, принимали первенство Вовки как должное, поскольку он не зазнавался и умел быть хорошим другом. На танцах Вовка всегда вальсировал с самыми красивыми девочками и принимал как должное, когда его приглашали на «белый танец».

Вот только беда заключалась в том, что в школе, где учился Вовка, училась и я. Девочка, которой в первый же год дали кличку Кнопка. Шансов обратить на себя внимание Вовки у меня не было ни малейших. Ростик – скромнее скромного, на носу и щеках – россыпь веснушек, вместо модной прически – тоненькие косички с бантами. Один плюс – когда затевались какие-нибудь гимнастические «пирамиды» к праздникам и требовалось поднять наверх спортсменку, делающую красивую «ласточку», все тут же вспоминали о Кнопке. Еще бы! Это не гиппопотама на руках держать, тут много сил не надо. Из прочих моих достижений – были пятерки в дневнике и тетрадях, но это среди детей никогда особенно не котировалось. Хуже всего, что за минувшее лето перед шестым классом подруги мои подросли и похорошели, стали совсем взрослыми. У них и разговоры изменились – говорили о косметике, о фасонах одежды. Само собой, обсуждали очередные успехи Вовки Селезнева: «Вы слышали, как он играет на гитаре? Просто с ума сойти!», «А вы знаете, что он обыграл Кулагина, чемпиона школы по шахматам?»

Я слушала и млела. Когда любишь, принимаешь как должное все хвалебные отзывы о своей пассии. И разве не здорово – любить успешного принца? Особого внимания от Вовки мне и не требовалось. Мне было уютно в моей детской влюбленности. По утрам я просыпалась и радостно спешила в школу. Поскольку знала, что снова увижу своего Вовку. Вечером, засыпая, я воображала, что однажды он вдруг заметит меня и поймет, насколько был слеп. Словом, фантазировала и мечтала, как и большинство нормальных девочек.

Перелом случился в последний год учебы, когда наши шефы затеяли в школе шахматно-шашечный турнир среди старшеклассников. Даже пообещали победителю приз. В шашки я играла неплохо, но о шахматах имела более чем смутное представление. Даже Остап Бендер успел сыграть в своей жизни один-единственный раз до своей эпохальной схватки в Васюках. У меня же не было и этого опыта. Я не понимала в шахматах ровным счетом ничего. Но я обожала преодолевать барьеры, а тут был даже не барьер, а целый барьерище! За пару недель до соревнований у знакомой подруги Риммы я взяла несколько шахматных уроков, выучившись правильно ходить и уяснив в общих чертах стратегию игры. После чего принялась играть со всеми подряд, активно тренируя свои зачаточные навыки.