На практике не получилось ничего из мира моих мечтаний об «идеальной беременности». Музыку я тогда не выносила, а поездки к морю были недоступны. Вместо шума волн моего малыша сопровождал гул машин, шум толпы и мои собственные нервы. Я была крайне напряжённой, и все мои попытки хотя бы немного расслабиться рушились ещё до того, как я успевала сделать дыхательную практику.

Я не контролировала свои эмоции и предпочтения в еде: любая «здоровая» пища вызывала протест и тошноту. Только углеводы и мясо давали хоть какое-то облегчение. Я как будто перестала принадлежать себе, словно была в состоянии диссоциации10, просто ожидая момента, когда ребёнок покинет моё тело и я снова вернусь к себе.

Всё, что я планировала для родов и материнства, обернулось полным крахом. И это сопровождалось годами глубокого чувства вины, ещё сильнее усугублявшего ситуацию.

Но однажды, в один из моментов очередной саморефлексии, я вдруг поняла, что не виновата!

Я осознала, что на самом деле делала всё возможное, чтобы разорвать цикл травм, создать новые условия, вызвать нужные эмоции. Но некоторые вещи были сильнее меня. Тогда ко мне пришло глубокое понимание – не мысль, не видение, а ощущение внутреннего знания, что всё это было неизбежно. Это не я создаю условия, это ребёнок сам их формирует в моём теле, а я лишь пытаюсь бороться с этим процессом, но проигрываю.

Это осознание стало для меня трансформацией. Оно изменило моё отношение не только к материнству и родовым программам, но и к самой жизни. Нет, я не отказалась от идеи, что Шутценбергер была права и что родовая система реально влияет на нас. Но я и не стала абсолютным сторонником теорий реинкарнации и выбора души.

Я увидела всё как бы с другой перспективы: не как линейную цепочку «причина – следствие», где мать эмоциями формирует судьбу ребёнка, или где ребёнок сам выбирает себе мать, а как единый цикл, у которого нет ни начала, ни конца. Чтобы понять, о чём я говорю, давайте сначала познакомимся со второй стороной формирования судьбы – с душой, которая выбирает свой путь ещё до рождения.

Путь души.

«Ты имеешь право лишь на действие, но не на его плоды. Пусть не будут для тебя побудительной причиной плоды действия, но и не привязывайся к бездействию».

Бхагавад-гита, глава 2, стих 47

Сразу отмечу: я не являюсь сторонницей теорий реинкарнации и контрактов души. Это не означает, что я отрицаю данные концепции или эмпирические исследования в их поддержку, но мне не кажется, что эти теории действительно объясняют глубинный смысл человеческого существования. Более того, в отличие от трансгенерационной психологии, подобные духовные учения, как правило, ставят человека в позицию пассивного наблюдателя, чья главная задача – смириться со страданиями, отказаться от эго и в конечном итоге стремиться к «освобождению» от земного пути.

В этих подходах отсутствуют реальные инструменты трансформации. Основная идея – принятие неизбежного и уход от личной ответственности за свою жизнь.

В противоположность этому, модель Анн Шутценбергер и её последователей предлагает активный путь – работу с родовыми сценариями, возможность их осознания и изменения. Здесь человек представлен как участник, а не наблюдатель, способный переписать внутренние программы, передающиеся через поколения. Но и данная теория не показывает всей полноты структуры личности и смысла жизни.

Теории реинкарнации, контракты души и некоторые восточные философии описывают человека как существо, которое ещё до рождения выбирает себе опыт на Земле, заключая договорённости с другими душами. Считается, что все обстоятельства жизни – заранее предопределены и являются либо наказанием за прошлые поступки, либо наградой за добродетель. На мой взгляд, это чересчур бинарная модель мышления, чтобы объяснять реальность столь сложного и многомерного масштаба.