– Bien-bien*, на сегодня хватит! – женщина хлопнула два раза в ладоши, довольно глядя на меня: вспотевшую, с румянцем на щеках, но ещё твёрдо стоящую на ногах. – Умнички мои, следующая репетиция также в три, не опаздывать!

Троица танцоров сделала классический поклон на прощание, который я с запозданием повторила.

– Все свободны!

После этих слов мы вчетвером поплелись в раздевалку.

– А ты хорошо справляешься для новичка! – Филипп протянул мне полотенце.

– Я занималась бальными танцами, правда, прекратила года два уже как. – Адам незаметно положил возле меня шоколадный батончик. – Изначально я думала, что номер будет в стиле балета, но увидев там множество элементов из современных, очень удивилась.

– А это, – Филипп стянул с себя футболку, встав к нам спиной, на которой сильно выступали позвонки и красовались несколько белых полос шрамов. – Мадам говорит, что все в мире стремительно меняется и балет в том числе. Она женщина продвинутая, пусть внешне по ней этого и не скажешь.

– Да. – подтвердила его слова Симеона, кидая мне упаковку яблочного сока. – Лови, заслужила. Ты лучше, чем казалась сначала, но до идеала тебе ещё как до Луны.

Поблагодарив всех, я вышла первая. Свет в коридорах включён, отчего начинающийся закат практически не виден. Жара к вечеру спала, сквозь открытые форточки залетал поднявшийся ветер, мягкой приятной волной проходил по телу, но только до тех пор, пока я не вышла на крыльцо и не почувствовала всю его силу.

– Холодно, да? – спросили меня откуда-то сбоку. Голос я узнала сразу и сразу же захотелось врезать говорящему рюкзаком. – Нас нагрузили работой, поэтому днём не смог прийти, прости.

– Чего надо?

– Я просто хочу извиниться! Я не думал, что все так получится… – Том делает шаг ко мне, а я от него. Скрещиваю руки на груди, смотря на парня исподлобья. Он весь перепачкан в краске, которую я заприметила ещё днём.

– Да-да-да… Это все алкоголь в голову ударил, это все чистой воды природа и ничего более. – я закатываю глаза. – Не хочу слушать глупые отмазки, тем более я ещё в прошлый раз тебе отомстила! – победно ухмыляюсь при виде того, как Том инстинктивно дотрагивается до ключицы. – Надеюсь, доволен?

– Какие мы гордые! Неужели, тебе совсем ничего не хочется обо мне узнать?

Ветер гоняет сорванный со столба рекламный флаер, гнёт ветки молодой яблони и рядом стоящей вишни, заставляя их делать земные поклоны. Зелёные листья кружат, кружат, кружат, выгнанные из собственного дома. Мимо нас никто не проходит, видимо, мои танцевальные товарищи решили выйти через задний двор.

Я мёрзну, до боли впиваюсь ногтями в покрывшиеся мурашками плечи и одновременно сгораю заживо, когда Том на последней фразе склоняется ко мне, оставляя расстояние не более шага. Во мне пылает не страх, не смущение, а гнев.

– Отвали! – толкаю обнаглевшего от себя и поправляю спавшую лямку на рюкзаке.

– Ты боишься меня?

– Иди ты, знаешь, куда! – резко поворачиваюсь на носках кед и шагаю к калитке. – Я уже сотню раз пожалела, что до сих пор не ушла! Прощай.

Я успеваю сделать три шага, прежде чем почувствовать на плечах что-то мягкое и тёплое. Том накинул на меня свою кофту, оставаясь в одной футболке. Этот жест милосердия был неожиданным, но ничуть не смутил.

– А где спасибо?

– Это плата за мое терпение, благодарности здесь излишни. – я постепенно согревалась, завернувшись в вещь на несколько размеров больше.

– Тогда позволишь проводить тебя до дома? – Том поправил выбившуюся у меня прядь, хотя смысла делать это не было – прически уже часов пять как нет.

– Ты…

– Тихо-тихо, не горячись! Я просто хочу пообщаться с умным человеком!