В то время, как медики забирали ее, она стонала, пока врачи не ввели ей обезболивающее, и она уснула.

– Отвезем в город, – сказал медик. – Завтра, сможешь навестить. А пока даже не знаю, в какую ее возьмут больницу. Да и ты, что там делать будешь? Сидеть и ждать. Кто за тебя отвечать будет?

Они не разрешили мне поехать с ними. Андрей Николаевич сказал, что присмотрит за мной. Затем приехала машина и забрала трупы. Люди собирали улики, фотографировали дом. Наступила очередь протоколов и отчетов.

Мой рассказ о происшедшем прервали вопли по рации. За поселком, в лесу завязалась перестрелка. И танцор вместе с бригадой бросились туда, оставив нас ждать. Мы слышали по рации, как раздавались маты, пока они ехали, а затем начались переговоры. В которых были угрозы и наезды. Их предводитель Малика была убита ими же, мой отец тоже мертв, они спасались бегством, и в погоне не справились с управлением, машина налетела на бревно и завалилась в овраг. Трое мужчин засели за ней, отстреливаясь, не подпускали к себе полицейских.

Казалось, ну куда можно деться на морозе, ночью в лесу. Будут огрызаться пока не закончатся пули. А потом…

Спустя полчаса полицейские вернулись в дом. За это время я успела дать все показания и оглядывала кошмарный беспорядок. Все-таки наш дом не настолько большой. Но как можно все перевернуть верх дном за такой короткий срок, это казалось нереальным. Они искали не только в шкафах и ящиках, но и в стенах, в полу. Так что перевёрнуты были и картины и шкафы с книгами и ковры.

– Так говоришь, не ограбление? – спросил начальник полиции. – Что они тогда искали, девочка?

Он рассматривал беспорядок, а я смотрела на Андрея Николаевича, как он качает головой. Ноутбук продолжал лежать в сарае. Я оставила его там с мамой, когда пошла посмотреть на Малику.

– Они хотели узнать код от чемодана, в котором лежало оружие. Они же бандиты,– сказала я, подумав, добавила. – Деньги они тоже искали. Мы с мамой за ними и вернулись. Это настолько страшно, что я уже жалею об этом.

– Верно, девочка моя, верно, – согласился он. – Бандитам всегда нужны деньги.

– Вы их убили?

– Нет, – он явно не хотел об этом рассказывать, так что скривился и сжал зубы. – К ним подоспела подмога. Ушли гады.

Его слова меняли ситуацию в корне. Настолько, что я открыла рот, не зная и что мне теперь делать.

– И что теперь будет, – начала я.

– Андрей Николаевич, у нас психолог, пока поживешь у него, – велел шеф полиции.

– Лучше не у меня, а у Тараканова. Все же у него дети, семья. А я один. Так будет безопасней, – ответил психолог.

Тараканов работал в нашем подразделении преподом по информатики, это его сын приходил со мной делать курсовые. Они дружили с Андреем Николаевичем. И хотя сам по себе учителем он был странным, например, он никогда не задавал курсовых заданий и ничего не спрашивал у студентов.

– Да, ты ж холост, – вспомнил шеф полиции. – Все правильно. Поехали к нему, объясню ситуацию. Собирай вещи Буяна, поживешь у него пару недель.

Я пошла в комнату и наспех собрала рюкзак, а Андрей Николаевич сходил в сарай и забрал ноутбук. И после, мы втроем отправились в дом к Таракановым.

Мы подъехали к воротам дома, стоящим в стороне от поселка. Местные кумушки рассказывали, Таракановы живут на этом месте уже несколько столетий. В ночной темноте, въезд, представляющий кирпичную оштукатуренную арку, казался воротами в таинственный мир. По сторонам от неосвещенной дороги темнели вековые сосны, в конце располагалась усадьба. Освещение у нее было скромным, в лунном счете угадывался яблоневый сад, а за ним видны выбеленные круглые колонны, расположенные по фасаду двухэтажного дома прошлого столетия. Для проезжих с основной трассы было трудно угадать, что за деревьями стоит жилой дом.