Их было шестеро. Они стояли полукругом, их бледные, тонкие фигуры казались призрачными в голубоватом сиянии. Они монотонно раскачивались из стороны в сторону, издавая все тот же тихий, стрекочущий, почти гипнотический звук. Двое из них держали в руках странные инструменты из темного металла, похожие на камертоны или хирургические зажимы, и медленно водили ими по светящейся панели, словно пытаясь найти нужную точку или вызвать резонанс.

Их сосредоточенность была абсолютной, почти фанатичной. Они не смотрели по сторонам, полностью поглощенные своим занятием. Гийом наблюдал за ними, и странное чувство поднялось в его душе. Эта слепая, почти одержимая концентрация на чем-то непонятном… она напомнила ему Женевьеву. Его Женевьеву. Он вспомнил ее – не бледное, изможденное чумой тело, которое он видел в последний раз, а живую, смеющуюся, склонившуюся над своими вышивками при свете свечи. Она так же могла часами сидеть, погруженная в сложный узор, ее пальцы порхали, создавая на ткани целые миры, недоступные его, Гийома, простому пониманию. Он тогда злился на ее отрешенность, ревновал к этим ниткам и узорам. А потом пришла чума, и он опоздал. Опоздал сказать, что понимает. Или хотя бы пытается.

Рыцарь стиснул зубы, отгоняя воспоминание, обжигающее, как клеймо. Не время для скорби. Время для битвы.

Он посмотрел на Алтана. Тот сидел на корточках абсолютно неподвижно, его узкие глаза неотрывно следили за действиями "шулмусов". В его взгляде не было страха – только холодное любопытство охотника, изучающего повадки опасного зверя.

В пещере что-то изменилось. Стрекотание "шулмусов" стало громче, раскачивание – интенсивнее. Те двое, что водили инструментами по панели, похоже, нашли то, что искали. Панель вспыхнула ярче, голубое сияние стало почти ослепительным. И на ее поверхности начали проступать символы. Не руны Строителей, которые они видели на фресках, а что-то иное – сложные геометрические фигуры, переплетающиеся линии, точки, похожие на звездную карту, но карту неизвестного неба.

"Шулмусы" замерли, их черные глаза впились в проступившие символы. Один из них издал короткий, резкий звук, и вся группа пришла в движение. Они начали быстро указывать когтями на разные части карты, обмениваясь стрекочущими "фразами". Они явно понимали то, что видели. И, похоже, это было именно то, что они искали.

Гийом посмотрел на Алтана. Монгол тоже внимательно изучал карту на стене. Узнает ли он что-нибудь? Алтан медленно покачал головой, но затем указал на одну из спиралевидных фигур на карте, потом на пол, вниз. А потом провел рукой по горлу – знак опасности.

Значит, карта вела глубже. И путь этот был опасен. Но куда он вел? И что искали здесь эти твари?

"Шулмусы" закончили свое совещание. Один из них снова коснулся панели своим инструментом. Карта на стене погасла. Существа быстро, гуськом, направились к одному из темных проходов в дальней части пещеры и скрылись в нем.

Пещера опустела. Остался лишь ровный свет кристаллов на стенах и гулкая тишина.

Гийом и Алтан переглянулись. Они видели все. И теперь перед ними стоял выбор. Идти за тварями по пути, указанному на карте? Попытаться снова активировать панель и изучить карту самим? Или отступить и искать другой путь?

Не было времени на размышления или расшифровку. "Шулмусы" ушли, и они явно направлялись к чему-то важному, отмеченному на той светящейся карте. Инстинкт воина подсказывал Гийому – нужно идти следом, пока след не остыл. Он посмотрел на Алтана, кивнул на темный проход, куда скрылись твари, и положил руку на рукоять топора.