– Миссис Хадсон, прошу прощения, но у меня сейчас уши отпадут, – сказал Холмс, с грустью осматривая пустые полки. – Это пусть Майкрофт и его обожаемый лорд Крафтсбери разбираются в этих именах и интригах. А про преступления что-нибудь есть?

– За минувшие сутки ничего интересного, милорд.

– Давайте тогда светскую хронику, что ли…

– Герцог Доверкор, граф Кернарвалл, имеет честь сообщить, что продал свой графский титул прибывшему из Америки мистеру Артуру…

– Ой, нет, прошу прощения. Слушать, как бездельники, случайно родившиеся в семьях людей, добившихся титулов непонятно какими путями, превращают эти титулы в деньги…

Ватсон хмыкнул.

– Джон, – оскорбленно повернулся к нему Холмс. – Я – представитель Великого Дома. Мы не рождаемся просто так. Какая попало душа просто не могла оказаться в Доме Холмс.

– И все же я возьму на себя смелость настаивать, милорд! – сказала своим прежним голосом миссис Хадсон.

– Послушайте, миссис Хадсон, у меня куча нераскрытых дел! У мистера Ангуса в лавке пропадает хлеб – явно орудует кто-то потусторонний. К девочке Элли не прилетает зубная фея! В России, между прочим, убит известный издатель Семецкий, и к нам тоже за помощью обращались. Нам надо найти того, кто убил Виггинса… В первый раз, я имею в виду… Нам надо найти недобитых двоих из четверых неизвестных – которые, вот же совпадение, по-настоящему неизвестные. Нам надо расстроить козни могущественного демона, чтобы он не превратил мир в подобие ада, к которому привык. И нам надо наконец узнать, – он указал на Ватсона и раздельно добавил: – Кто? Это? Такой?

Ватсон кашлянул. С высказываниями про него и Виггинса он поспорить не мог, но не хотел показывать, что он не на стороне миссис Хадсон, поэтому решил промолчать.

– И Вы мне предлагаете бросить все – и отправиться во Францию, потому что там некому справиться с вампиром разгулявшимся? – Патетически заявил Холмс, воздев одну руку к потолку. – То есть остальные должны страдать от того, что они там во Франции не подумали, что в годы их прославленной революции не стоило бы громить великие ордена и великие дома, члены которых, как на подбор, конечно, были дворянами? – Он бухнулся в кресло и отрезал: – Не поеду!

Миссис Хадсон обошла кресло:

– Мистер Холмс! – укоризненно-напористо произнесла она. – При всей моей любви и уважении к памяти Виггинса, он может подождать с поимкой своего убийцы. Про мистера Ангуса мы оба с Вами понимаем, что он просто слишком скареден, чтобы кормить домового. Девочка просто уже выросла, чтобы зубная фея с ней общалась. Про Россию Вы сами заявляли клиенту, что издателя убил один из авторов и что Вам вообще не хочется ехать в такую холодную страну. Этого кошмарного демона Мориартиуса Вы прямо сейчас все равно не поймаете. А мистер Ватсон, я уверена, окажется столь великодушен, что позволит подвинуть дело о раскрытии тайны своей личности на благо раскрытия ужасных смертей женщин и недопущения новых! – Она посмотрела на Джона.

Тот неопределенно кашлянул. Положа руку на сердце, проститутки его мало заботили в принципе, а незнакомые французские жрицы любви – и того меньше. Но, опять же, он понимал, что перестанет быть в глазах миссис Хадсон джентльменом, если вдруг начнет возражать.

Как обычно, все испортил Шерлок:

– Джон против, – шевельнул он пальцем в сторону Ватсона. – Посмотрите на его бровь. Ее положение свидетельствует о том, что…

– Я, конечно, не против! – поспешил возвестить Джон. Теперь обе брови поднял Холмс. – Нужно прекратить убийства невинных женщин!

– Туше! – сказала миссис Хадсон.

Шерлок сложил ладони и что-то проурчал.