– И куда, твоя милость, доставить эти возы? – купец чуть приподнялся, и поклонился над столом.

А потом рухнул назад, когда я ответил одним словом: «В Тубур».

Приплыли. Или приехали. В смысле, никуда купец теперь ехать не собирался. Он это готов был сказать, не взирая на мой возможный гнев. Но я поспешил успокоить его, совсем не ругая себя за такую вот шуточку. А что – совсем без улыбок жить, что ли? Хотя бы таких вот кривых, какую пытается изобразить торговец.

– Я уточню, Гардан. Не до самого замка, который граф ван Гарский подарил мне, а до начала ущелья, что ведет в него. По Большой Степи, в общем. В горы я сам товар повезу.

Торговец перевел дух. Как ему показалось, наверное, незаметно. И выпалил, явно добавляя большую, чем предполагал, маржу – за недавний испуг:

– Сорок золотых!

Вы думаете, что это очень мало? – за сотню подвод с товаром, трафик в две стороны, да еще охрану по степной дороге. Так вот – это очень много. Так много, что я… поднял глаза к потолку. И Гардан тоже, уткнувшись взглядом в кристалл, который прилежно испускал кванты света.

– Я мог бы взять кристаллами, – заявил он вдруг.

– Ну-ну, – поощрил я его взглядом; цены-то текущие на такой товар я так и не успел узнать.

– По золотому за большой кристалл. Или по шесть – полностью заряженных.

Я свистеть не стал (денег не будет!), хотя удивился изрядно. Уль Дениз для своего агента на рынке заряжал кристаллы вдвое дешевле. Или торговец тот, Чилим, обманывал, или золото за последние полгода сильно подешевело.

– Скорее, дефицит искусников, – решил я, едва удержавшись от того, чтобы взять в руки Галин айфон, так и лежащий на столе; он, кстати, уже мигал, показывая, что зарядка заканчивается.

Нехитрые арифметические расчеты я мог сделать и в уме. Так что совсем скоро я снял с шеи баронский медальон, положил его на ладонь, и пригласил Гардана положить сверху свою. Но тут же накрыл Знак, поставив еще одно условие:

– И еще – о том, куда ты везешь товар, и для кого, не должен знать никто. Граф дум Гарский знает. Можешь считать, что мы торгуемся тут с его разрешения, – торговец заколебался, и я добавил, – об этом я дам слово на своем Знаке.

Гардан опять протянул вперед руку; теперь уже решительно. А я, словно для солидности, а на самом деле для того, чтобы не перечислять в договоре весь перечень товаров, сверху еще и стопку листков положил. И все – через пять минут я отсчитал Гардану двадцать золотых монет, обещал отдать оставшиеся восемнадцать (выторговал два, однако) на месте, у входа в ущелье. Ну, или полными кристаллами по семь золотых за штуку. Аппаратуру для проверки кристаллов он обещал привезти с собой.

– Не бедный, однако, дядечка, – с уважением подумал я, и предложил, – охрана не нужна?

Потому что двадцать золотых монет это умопомрачительная сумма. И о том, что у Гардана она есть, скоро узнает весь рынок, а потом и город. Хотя здесь (я обвел глазами зал) все свои. А, нет! Вон – трактирщик ухом одним к нам повернулся. Я и позвал его, когда Гардан, поклонившись, покинул помещение.

– Ганид, – сказал я ему, понизив, словно для конспирации, голос, – мы, наверное, у тебя задержимся. Вот, держи.

На столешницу, а потом в ладонь трактирщика перекочевала еще одна золотая монета. Баловал я его, ох, баловал. Он, конечно, как и всякий честный трактирщик, работал еще и внештатным доносчиком в органы. Но осуждать его я не собирался – такова жизнь. Вот и пусть доносит, что я тут никуда не спешу; обрастаю людьми и связями. Еще, для надежности, велел к послезавтрашнему утру другого торговца вызвать. Чилима, к примеру. Завтра-то я весь день занят, свадьба у сюзерена.