– Циклоп – это что такое? – спросил он, прочитав греческие сказки.

Тамара, чистившая картошку на кухне, напрягла память.

– Это ветер такой, кажется, ураган.

– Нет, ветер – это циклон, а что такое циклоп?

После этого случая Тамара попросила Виктора купить энциклопедию. Он хмыкнул, пожал плечами, потому что выполнить просьбу жены из-за книжного дефицита было не так-то просто, но потом ему все же удалось достать в букинистическом магазине несколько томов Большой Советской Энциклопедии. Алеша с жадностью на них набросился.

– Папа, – сказал он, потрясенный достижением человеческой мысли, – ты знаешь, оказывается, все на свете слова можно расположить по буквам, написать, что каждое из них значит, а потом каждый может найти и прочитать все, что ему нужно!

– Ладно, сынок, ты учись только, а я тебе весь дом книгами забью.

Виктор Малеев с нежной гордостью посмотрел на своего умного сынишку.

Количество писем, направленных из ЦК в Ревизионную комиссию, достигло нескольких тысяч. Почти две тысячи из них касались работы медицинских учреждений и были переданы для рассмотрения группе Воскобейникова. Андрей Пантелеймонович из чисто человеческого любопытства выборочно просмотрел некоторые, вызвал Феликса Гордеева и, пожав плечами, доверительно ему сказал:

– Я, действительно, человек тут совершенно новый. Большинство сигналов, как я уже сразу могу судить, связано с фактами взяточничества, обмана, воровства и преступной халатности. Что в этой связи ожидается, скажем, от меня, от вас или от любого другого члена комиссии?

– Прежде всего, я думаю, что мы должны объективно рассмотреть каждый сигнал и получить общую картину для представления в ЦК. При этом мы должны постараться сразу же отреагировать на наиболее важные сигналы, – он смотрел на Воскобейникова честным и кристально чистым взглядом.

– Голубчик вы мой, для того, чтобы получить общую картину, не нужно разбираться со всей этой тягомотиной – на Руси воры и взяточники не перевелись со времен Петра. Что же вы думаете, что наша комиссия изменит общую картину? – усмехнулся Андрей Пантелеймонович.

– Вы смелый человек, раз решаетесь высказать подобную точку зрения, – в голосе Феликса появились интимные интонации, и взгляд его стал еще более кристально чистым.

– Ерунда, при чем тут смелость – просто мне нечего бояться. Снимут и отправят работать обратно в роддом? Так я сейчас только рад буду вернуться к работе по специальности. Однако, давайте с чего-то начинать. Необходимо систематизировать всю эту писанину. Для этого я привлекаю группу, которая займется исключительно «литературной» работой – обзор, резюме, выделение ключевых слов, составление картотеки. Мой опыт показывает, что такой подход является наиболее рациональным и экономит время.

– Да, я слышал много положительных отзывов о ваших методах, – уважительно заметил Феликс, а про себя усмехнулся – тот, кто велел ему добиться назначения Воскобейникова в ревизионную комиссию, описал Андрея Пантелеймоновича, как недалекого болтуна, обеспокоенного исключительно семейными проблемами.

Через три дня Андрей Пантелеймонович ознакомился с результатами работы «литературной» группы и собрал небольшое совещание.

– По предварительным данным всю переданную нам корреспонденцию можно тематически разделить. Предлагаю каждому из вас курировать определенную тему, я буду постоянно координировать и корректировать все действия. Есть вопросы?

– Андрей, Пантелеймонович, есть рекомендации ЦК вести работу по территориальному принципу, – осторожно заметил кто-то.

– ЦК дает общие рекомендации, в каждом конкретном случае следует искать оптимальный вариант. Итак, через три дня жду от каждого из руководителей направлений доклада о результатах работы.