«Всюду!» – рявкнул Кайл. «Бомбардировать площадь! Провоцируй ответ!»

«Феникс» и его систерши начали танец смерти. Они ныряли, разворачивались, выстреливая залпы тактических ракет и прошивая поверхность Врат лазерными лучами. Вспышки ударов озаряли черную поверхность призрачным светом. Но ответа не было. Только нарастающее, давящее ощущение присутствия. Как будто гигантский зверь принюхивался к докучливым мошкам.

«Капитан!» – голос Сергея Волкова из машинного отделения ворвался в общий канал, сдавленный статикой и паникой. «Энергоядро! Оно… реагирует! Нестабильность! Как тогда, в Лагере, перед…!»

Перед… Мысль не успела оформиться. Произошло это.

Врата Скверны не открылись. Не выпустили истребители или лучи. Они… изменились. Волны на их поверхности усилились, стали резче, быстрее. Словно черная гладь вскипела. И из этой кипящей тьмы, словно капли масла из воды, начали выплывать формы.

Не корабли в человеческом понимании. Не станции. Это были… Левиафаны мысли. Биомеханические кошмары. Одни напоминали сплющенных, сегментированных морских звезд из черного хитина и полированного металла, размером с эсминец, их «лучи» заканчивались скоплениями пульсирующих сфер. Другие – бесформенные сгустки энергии, плывущие в пузырях искаженного пространства, переливающиеся всеми цветами вне спектра. Третьи – длинные, змееподобные конструкции из сросшихся костяных пластин, усеянных живыми, мерцающими «глазами». Никаких видимых двигателей. Никаких струй пламени. Они просто двигались, нарушая инерцию, меняя траектории с немыслимой плавностью и скоростью.

«ЧУЖИЕ КОРАБЛИ! МНОЖЕСТВО!» – крик Бранта был полон не столько страха, сколько ярости от встречи с непостижимым. «КЛАССИФИКАЦИЯ НЕВОЗМОЖНА! АТАКУЮТ!»

Первая атака была не орудийной. Она была псионической.

Волна. Немая, но всесокрушающая. Она прокатилась по пространству, исказив свет звезд на долю секунды. На мостике «Феникса» экраны завибрировали, засыпав помехами. Кайл почувствовал, будто череп ему сдавили тисками. Резкая, пронзительная боль в висках. Перед глазами поплыли цветные пятна, сливаясь в знакомые, ненавистные образы: черный кристалл, искаженные лица Маркуса, Элис, Йенса, их беззвучные крики. Он услышал их шепот, смешавшийся с ревом двигателей: «Они здесь… Они всегда были здесь…»

«ААААРГХ!» – кто-то закричал на мостике. Техник у сенсорной панели схватился за голову, кровь тонкой струйкой потекла у него из носа. Доктор Чен, бледная как полотно, стиснула зубы, ее пальцы судорожно вцепились в края консоли. Аня Дуарте, обычно невозмутимая, резко дернула штурвал, уводя корабль в слепой маневр, ее лицо исказила гримаса боли и ужаса.

«ПСИ-АТАКА!» – Кайл выдохнул, стиснув зубы до хруста. Боль была знакомой. Унизительно знакомой. Как в Шахте №7. Но здесь, в открытом космосе, она была в тысячу раз сильнее. «Волков! Экраны!»

«Держу! Еле-еле!» – голос Сержа был искажен помехами и дикой паникой. «Они… они прут как через марлю! Как тогда!»

Вторая атака была физической. Один из «Кинжалов» группы «Клинок», «Булат», метнулся в сторону, уворачиваясь от приближающегося биомеханического «цветка». И тогда пространство перед «Булатом»… сжалось. Словно невидимый кулак гиганта ударил по ткани реальности. Корпус корабля, сделанный из сверхпрочных сплавов, не взорвался. Он… схлопнулся. Сжался в бесформенный, раскаленный шар мусора размером с вахтенный шаттл за долю секунды. Ни взрыва. Ни обломков. Только резкий всплеск излучения и пропажа сигнала на тактической карте.

Тишина на мостике «Феникса» длилась долю секунды. Ее разорвал вопль техника, который, рыдая, забился под консоль. Лицо Бранта посерело. Даже Аня на миг замерла.