Под глянцем живёт страх, что однажды даже машины отвернутся.

Сектор Биосферы

Если Неон – разум, то Биосфера – сердце. Зеленый купол, утопающий в листве и тумане, стал не просто местом жизни, но – попыткой сохранить то, что в остальном мире умерло. Здесь, в запечатанных климатических зонах, растут последние оригинальные виды деревьев, трав, цветов. Генетические банки, лаборатории и школы выращивают не только растения, но и новое поколение – более устойчивое, чуткое, медленно взрослеющее.

Дети здесь ходят босиком. Их учат слушать корни. Они выращивают собственные деревья, выбирают своё растение-отражение. Это не идиллия – здесь тоже суровая дисциплина. Но она другая. Не технологичная, а биологическая. И каждый знает: если исчезнет Биосфера – исчезнет дыхание.

Горизонтальный Лабиринт

Глубоко под остальными секторами – тьма, металл, масло и пыль. Ветхая, но не мёртвая. Сеть туннелей, труб, складов и мастерских, где кипит грязная, но необходимая работа. Здесь чинят старые системы, переплавляют металлолом, учат детей обращаться с гаечным ключом раньше, чем с текстом. В Лабиринте уважают тех, кто делает, а не говорит. И в этом суровом мире, где свет ламп мерцает, как усталые глаза, живёт своя правда – жёсткая, честная, тяжёлая.

Отсюда поднимаются материалы. Здесь проверяют реальность. Здесь не верят в чудеса, но всё равно молятся – на инструменты, на удачу, на жизнь без утечек.

Потоки Пыльцы

На самой окраине – зона, куда стараются не заходить без нужды. Облака пыли, токсичных испарений и вечная ржавчина покрывают каждый дрон, каждый столб, каждую маску. Люди здесь рождаются с фильтрами на лицах, учатся прятаться от вибраций, подбирают выброшенное. Потоки Пыльцы – это не сектор, это списанный остаток цивилизации.

Но именно здесь живут мастера, чьи руки собирают невозможное. Здесь оживают мертвые вещи. Здесь, в пыльных ангарах, дети лепят импланты из мусора, которые потом продают тем, кто живёт «выше». И хотя каждый вдох здесь стоит слишком дорого, именно Потоки учат: выжить можно вопреки.

Опасная зона: Точка входа в Туман

Место, где кончается Электрополис и начинается нечто иное. Узкий проход среди перекошенных конструкций, откуда выходит не ветер, а приглушённое эхо. Там, внутри, всё иначе. Законы физики работают через раз. Пространство мерцает, звук дрожит, время… не течёт. Говорят, там «живет» Туман. Не как элемент. Как сила. Те, кто зашёл далеко, либо не вернулись, либо больше не были теми, кем были раньше. Иногда – с дарами. Чаще – с пустыми глазами.

Опасная зона: Заросший Лес

За Туманом начинается лес, но не лес в привычном смысле. Это хаос. Металлические деревья, мхи, что поют, цветы, которые шепчут имена. Остатки зданий проросли корнями, а в глубине – старые боевые дроны, активированные без цели. Лес дышит. Лес выбирает, кого впустить и кого оставить.

Те, кто проходит через него, изменяются. Они становятся ближе к земле. Или дальше от людей. Лес – это память, забытая самим Электрополисом. Но, может быть, именно в нём лежит путь назад – к началу, к дыханию.

Электрополис теперь не город. Это остаток попытки быть единым. И среди всего этого – пророчество, о котором никто не знает. Но кто-то уже идёт. Кто-то уже нашёл cкрижаль. И семеро, однажды рассыпавшиеся по кругу, ещё могут соединиться.

Это случилось в начале сезона глубокого тумана, когда Биосфера укутывалась серебристыми слоями влажного ветра, и город словно переставал различать утро и вечер. В такое время Электрополис становился чуть тише – не от усталости, а будто в ожидании. Дроны летали ниже, лампы светили мягче, сигналы в сети передавались приглушённым тоном, как будто сам город решил говорить шёпотом.