– Одна ты старая все топчешь эту землю. Все никак не сдохнешь, – бормотал Майкл. – Удивляюсь, как ты старая смогла на своих костлявых улизнуть от скрешцев и не сгнить в колонии, как все твои подруги.

– Уметь надо. – Старушка продолжала улыбаться, не взирая на все колкости и оскорбления темнокожего парня. – Я была не достаточна, молода и не интересна власти. Меня если бы и взяли, то только в колонию.

– С чего это вы были не интересны власти? – Не понимала Аня, ступая по руинам. Теперь непроходимые дебри леса казались легкой прогулкой, в сравнении с преодолением руин. Здесь, не ровен час, можно свернуть шею, свалившись с горы мусора или распороть ногу о торчащий обломок или штырь.

– После Большой зачистки новая власть стала рыскать всюду в поисках выживших. – Пояснил Майкл. Он двигался и здесь уверенно, правильно выбирая путь. – Искать тех, кто построит им этот новым мир, который они придумали себе. Первые рабы. Молодых в колонии, а детей в селения.

– Детей? – Аня кивнула, вспоминая рассказы отца и бабушки Хельги. – Я помню, что именно детей тогда отбирали. Но вот не пойму, почему именно дети были интересны власти?

– Новые граждане исключительно младенцы и дети. – Усмехнулся скрешец, припоминая уроки истории. Парень двигался последним в группе. – Детское государство, так назвали то время в народе.

– Дети не спроста интересовали власть. – Обмолвилась Инга. – Новая власть хотела начать все с чистого листа. И выбрала для своего нового государства новых граждан с чистыми умами. Их память не запятнана грязным прошлым приведших их к сиротству.

– Не только по этой причине. – Хихикнула старуха. Она подмигнула Ане, уловив ее взгляд. – Дети ведь чисты и невинны, но они, и гораздо, сговорчивы. Детский разум как губка впитает все, что туда вольют. Что из ребенка слепишь, то он и породит в себе. Поэтому первые граждане и были столь преданны и покорны.

Первая власть точно знала, какой народ ему нужен в новом государстве. Покорный, подчиняющийся непрекословно и верующий слепо власти. Но откуда взяться такому народу. Совсем недавно прошла война заставившая уничтожить половину населения Земли. Вряд ли те, кто выжил согласятся стать частью новой власти, что лишила их дома. Да и сколько волка не корми, все равно будет смотреть в лес. По этой причине было принято решение воспитать новых граждан. А в ком, как не в детях можно воспитать то, к чему стремилась власть. Были организованы целые селения, куда свозили выживших детей от младенчества и до десяти. Редко, но брали старше, в основном тех, кто родился на улице и не помнил войны. Целые отряды рыскали по континенту в поисках детей, что изымались, порой насильно из семей. А потом обучали в спецшколах, где каждый день, заставляли зубрить новую конституцию и прививали любовь к новой власти.

– Недостаточно, раз после в колонии пошли толпы забракованных. – Усмехнулся Майкл. Он остановился у разрушенного здания, переведя дух. – Привал. Надо бы подкрепиться.

И правда, с рассветом их маленькая группка двинулась с первого места ночевки, так и не останавливаясь на привал. А солнце было в зените, и надвигалась вторая половина дня.

Майкл осмотрелся, остановив свой взгляд на том самом здании, около которого они стояли. Он шагнул внутрь и спустя мгновение подозвал остальных войти.

Все оказались внутри просторного помещения первого этажа. Здесь было много мусора, осколков бетона и плит и что важно сухих веток, которые Майкл принялся подбирать для огня. Высоченный потолок здания подпирали толстенные колонны из бетона, а у некоторых стен даже уцелели рамы, некогда окна. Здесь лютовал небольшой сквозняк, но в целом находиться можно и при желании, даже переночевать.