– Везде есть упущения. – Улыбнулась старушка. Ибрагим опустил ее на огромную плиту, на которую заблаговременно подстелил вязаную шаль. – А тогда их было много. Какие, удалось искоренить, как например, с единым языком. А какие, до сих пор, не дают покоя. Как, например с именами. Как думаете от чего у президента столь необычное имя? Влас!

– Хрен его знает? – Выругался Майкл. Он собрал немного дров, организовав небольшой костер из мусора и щепок. Инга притащила старый диван, без спинки весь разодранный, но пригодный, чтобы на нем можно было сидеть. Ибрагим приволок огромный пень, иссохший, но подходящий для розжига. Все это время на его груди висел маленький топорик, который он снял и одним легким движением руки превратил пень в кучу мелких щепок.

– Оно происходит от слова власть. – Подал голос Адам. Скрешец помог Майклу разжечь огонь. – У первого президента было другое имя, но он сменил его, выбрав новое. Новая власть и новое имя. Многие из его круга последовали его примеру. А в целом акцентов не ставилось.

– Влас сменил имя не только поэтому. – Хихикнула старушка. Она подползла к огню, протянув руки. На улице было тепло, пусть постепенно небо затягивало тучами. Надвигалась непогода. Но старое тело всегда просило тепла. – Он сменил не только имя, он отрекся от него и от своих корней. – Ощутив тепло в руках, старая довольно улыбнулась, взглянув на Адама. – Вот что выдает в тебе, дружок, твои еврейские корни? Или твои Аня, русские? Хотя, судя по твоему разрезу глаз, кто-то из твоих родителей был не вполне европейской внешности.

– Имя. – Майкл присел на корточки, так же принявшись тянуться к огню. – Наций не существует, лишь имя напомнит.

Наций не существует, все едины. Один из законов в конституции. Влас строил новую империю, новое государство. По его мнению, в новом государстве должно быть все новым, даже национальность. А в данном случае ее полное отсутствие. Лишь внешность напоминала изредка о былом. Но и это, все временно и со временем исчезнет. Как, например, спустя несколько десятков лет назад, почти забыли о некоторых национальностях, малые коренные народы сгинули, прекратив свое существование. Все азиаты не делились на народы и национальности, к которым относились, а стали просто азиаты. А люди со смуглой кожей упоминались как выходцы из восточных страх. Перестали существовать страны, и никто не говорит теперь откуда он родом и в какой стране жил. Не помнят они, да и стран таких уже не помнят.

– Мой отец не русский. – Шепнула Аня. Девушка единственная, кто не стала садиться у костра, стояла поодаль, обняв плечи. Воспоминания о семье причиняли ей боль. – Мама русская. Она родилась в колонии. А отец… Он из граждан. Отец не помнил имени родителей, но знал, что они несли восточные корни. Его родители дали ему другое имя. Август, в честь месяца его рождения. Попав в колонию, он отрекся от своего имени, взяв имя своих степных предков. А мама дала мне имя своей матери.

– Граждане могут сменить имя при желании. Но есть и те, кто нарочно носит имя своих предков, как знак покорения бывшей нации новой властью. Подобно воину, надевшему ожерелье из частей тела поверженного. – Произнес скрешец.

– И что же ты не сменил свое? – Недовольно Аня произнесла. Она косо взглянула на скрешца.

Парень внимательно взглянул на девушку взглядом полным грусти.

– Мое имя, данное матерью и отцом. И пусть я смутно помню их, но уважение к ним не терял. – Пробормотал он. – Я не знаю какими были они и как относились к власти, но не считаю поводом менять имя, которое выбирал не я.