Но до этого светлого дня еще следовало дожить. Даже при всей незначительности преступления и благожелательности руководства, никогда не нужно забывать в папку подшивать бумажки и производить перед начальством видимость бурной деятельности, иначе можно получить большое а-та-та. Для этого необходимо озаботиться опросами потерпевших, свидетелей, актами осмотра, направлением запросов, заказом различных экспертиз и прочим, прочим, прочим. Вековая мудрость оперов, передаваемая из поколения в поколение, гласит: «Во избежание нежелательного полового контакта с начальством всегда старайся прикрыть задницу бумагой с подписью и печатью». Чем больше документов и толще папка расследуемого дела, тем менее интимны выражения непосредственного руководства в оценке трудовых и умственных способностей подчиненного, тем менее уязвимо оно само перед своим собственным грозным начальством. Следовательно, нужно работать и писать эти самые бумажки, чем я и планировал заняться прямо с утра.

Стояла прекрасная сухая ветреная погода, очень характерная в наших широтах для середины июня. После планерки я, весь такой симпатичный, в своей красивой форме полицейского, с кожаной папочкой в руке, бодро шагал в направлении многоэтажек спального района. Как говаривал Великий Мао: «Ибу ибуди – хуйдао муди», – что в переводе звучит как «Шаг за шагом можно достигнуть цели». Мне этот афоризм почему-то больше нравится на китайском языке, своим звуковым рядом порождая ассоциации с тяжелой долей полицейского.

Я сегодня с энтузиазмом взялся за расследование краж этих исторических предметов еще и потому, что по ходу решил совместить его со своей личной выгодой. Нет, никаких оборотней в погонах! Служба собственной безопасности может спать спокойно: я морально устойчив, нравственно непоколебим, неусыпно стою на страже законности и всегда бдю1! Просто иногда, радея об интересах державы, параллельно можно сделать и другое доброе дело, для себя любимого.

Свои утренние оперативные действия решил начать с беседы с владельцем одного небольшого комиссионного магазина, расположенного в спальном районе, который принимал на реализацию как старые вещи от законопослушных граждан, так и находки черных копателей, хабар от археологов-самоучек и социально-отвергнутых личностей (бомжей). Кроме того, он приторговывал краденым, о чем мне было отлично известно, как и то, что в определенных кругах он имел незамысловатую кличку «Шустрик». Я его прихватил лет пять тому на вещах с квартирной кражи, с тех пор он аккуратно «барабанил» на своих собратьев и у меня проходил по бумагам как оперативный агент «Чейнж». Мне необходимо было узнать, не попадали ли к нему в последнее время раритеты наподобие украденных, кто из копателей занимается поиском архаичных артефактов и что вообще творится на черном рынке антиквариата.

Был еще один повод посетить этого коммерсанта. Дело в том, что вчера вечером ко мне обратился сосед по лестничной площадке Пашка, с которым я давно приятельствовал, и попросил поспособствовать возврату старинных монет, отданных на реализацию именно в эту комиссионку. Что-то у него там с «Шустриком» не сложилось. Я согласился помочь и выступить в споре третейским судьей. Сосед давно занимался «копом по царской старине», и эта статья дохода играла существенную роль в его бюджете, несмотря на полулегальный статус подобной деятельности. За помощь он обещал проставиться пивом и подарить очень уловистую японскую блесну, на которую я давно положил глаз. Сам Пашка курганами не интересовался, а потому как источник информации был мало неинтересен. Его специализация – поиск древних монет, колец, крестиков в заброшенных деревнях, на пашнях и пляжах, а также попутный сбор черного и цветного металлолома. Конечно, ему иногда попадалось что-то ржавое и острое, но он всегда отправлял подобные находки в «чермет», так как отличить зуб бороны от наконечника копья был категорически неспособен.