– Нет, – равнодушно ответил он. – Но чую случится.

– Давай, дед, выкладывай, – усмехнулся я. – Чего ты там учуял?

Дед помялся чуток, пошмыгал, выложил:

– Чую я, недалече постигнет тебя кара.

– От кого, – удивился я.

– От кого, от кого, – возмущенно пробубнил Лука. – От батюшки тваво…

– Так я ж не… постой, – насторожился я, – так ты моих родителей знаешь?

– Хыть, дуб дубной, – качнул головой дедок. – Тьфу ты… – Лука повел глазами. – Перун ноньча тебе отец и токмо, – выразительно уставившись на меня закончил дед.

– Так в чём моя вина? – чуть не ляпнул – боярин. «Где-то я это слышал в прошлой, в смысле, будущей… блииин! Лучше не думать пока об этом».

– А честь выказать? – начал отчитывать Лука. – Вот! – затряс рукой дед. – Воинское ученье ты постигашь, а ты чуешь, что Перун – главный заступник и поборник в ратном деле?

– Да от куда ж мне знать? – я усмехнулся, ну, давай дед, заливай.

– То-то! Волю отца надобно узрить, – Лука указал на мою руку. – Вон, знак евойный имеется…

– Это ты про перстень?

– А что от тебя треба – так и не чуешь.

– Да эта… случайно всё вышло, – я посмотрел на золотую шестеренку на пальце.

– Да ты ведашь сколько этой вещице лет?

– Нет.

– А ей… – тут дед задумался. – Древняя, это ж… ещё кады княгине Ольге дарствовали сваты древлянские, а это знашь кады было.

– Нет.

– От! – удовлетворенно кивнул Лука. – Так давно, шо никто и не помнит. О как давно!

– В каком году-то, хоть, помнишь?

– Ну, – дед почесал затылок, – не уродился ещё я точно.

– И как же мне его волю узнать?

– Не ведомо, – выразительно зашептал Лука. – Люди отвернулись от веры, мнят себя, чуть ли, не наместниками богов на земле, а то и богами вовсе, се чревато.

– Так по-твоему я, вообще, его сын, дед, – усмехнулся я.

– Хыть, ты истинный, ты настоящий, – с напором сказал Лука.

– Вот только мессию из меня делать не надо, мне бы вспомнить, как вообще здесь оказался, – грустно сказал я, а сам искоса глянул на дедка – какая у него роль во всей этой игре?

Шли по-прежнему ходко, начало заметно темнеть и холодать. Местность нисколечко не менялась, оставаясь всё той же древней, дремучей, я бы сказал – первозданной, несовременной, ну хоть что-нибудь из двадцать первого века, ну хоть какой-нибудь прокол, хотя бы прокольчик. Стопэ! Один прокольчик есть – это «газу» Ворона, и за эту ниточку мы ещё потянем, а пока нужно поискать ещё какие-нибудь ниточки. И куда они меня, все-таки, завезли? В Тайгу что ли?

– Слушай, Лука! Ну а как же мне узнать, ну, что Перун от меня хочет? – спросил я у деда, может он взболтнёт что-нибудь лишнее.

– Хыть, – откликнулся дед, глядя задумчиво на реку, – следи за знаками, подмечай странное и необычное.

– Блин! Дед! Да тут всё необычное! – возмутился я. – Да ты сам весь необычный. Может пора заканчивать этот спектакль?! Для чего весь балаган?! Давай! Колись! На фига вы всё это устроили? – Лука удивлённо уставился на меня, пытаясь что-то сказать, делая губы то трубочкой, то сжимая их в задумчивости.

– Хыть! Так… это… мне-то откель знать? – дед пожал плечами.

– Что, тебя в тёмную используют? – я внимательно посмотрел на Луку. – Ладно, главный кто тут у вас?

– Хыть… так Ворон же… – дедок вытянул руку в сторону кормы.

– Ворон… ладно, а сам-то местный? – продолжал я допытывать Луку, вдруг проболтается.

– Не, с Берестье я, из ятвягов. То говорил же.

– А где это? – я прищурившись смотрел на деда.

– Волынское княжество, от.

– А Волынское княжество где? – продолжил я, не давая времени Луке на обдумывание.

– Хыть! Так… в Волынском княжестве, – сказал Лука, совсем растерявшись от такого вопроса.

– Ну, я имею ввиду – область какая, там, район? – я продолжал внимательно следить за реакцией Луки.