– Вас ждут, – пробубнил вояка.

– Да в чего такую рань-то? – спросил я, зевая.

– Поговори ешо, – боец нахмурился и дал мне пинка.

– Эй! Чего дерёшься? – возмутился я.

Верзила не стал со мной спорить, а просто схватил меня за шиворот и поставил на ноги. Потом придирчиво осмотрел меня, опять сграбастал за шиворот и выкинул в раскрытую дверь на улицу. Дед тут же подскочил, не дожидаясь помощи, и выбежал следом. Я еле удержался, чтобы не улететь носом в землю.

– За мной, – верзила вышел из бани и махнул нам рукой. Делать нечего – поплелись за ним.

– Фууу! – я увидел наконец-то свою ладонь – она была чем-то обмазана, а на указательный палец намотана тряпица, – что за гадость?

– Это врачьба, – ласково сказала откуда-то появившиеся старушка, поглаживая моё плечо, – для рученьки твоей.

– А ну шевелись! – поторопил нас парень.

– Блин! Ни фига себе! – я сжал пальцы, – они уже сгибаются.

– Милок! А блинчиков у нас нету, – молвила старушка, семенившая за нами. – Без муки-то никак…

– Ты видал, дед? Вот это волшебство прям какое-то… – я посмотрел на него, Лука был хмурым, губы поджаты, – чего… с бражкой перебрал, али не выспался?

– Это Малуша, – сказал парень, шедший впереди нас, видимо про старушку, которая замыкала шествие. – Травница знатная, лучше не найти, твою руку вылечит в две цифири.

– О! Слыхал дед? Травница – усмехнулся я. – Пускай тебя подлечит, а то хмурый ты какой-то, как воробей общипанный.

Мы пересекли весь двор, который кишел людьми, хотя ещё только рассветало. Декорации не поменялись: всё оставалось таким же древним, былинным, непривычным, даже воздух казался другим. Шла буйная работа по перетаскиванию чего-то куда-то, поэтому не потерять из виду нашего провожатого было непросто. Радостно виляя хвостом подбежала какая-то псина и пристроилась рядышком, словно став моим провожатым. Я почесал его за ухом.

Довольно быстро добравшись до другого конца этого… подворья скорее всего, чем городишка, мы вошли в одноэтажное здание, которое походило больше на казарму, пройдя прихожку вошли в большую комнату. В центре стоял массивный стол, за которым восседало несколько человек. Нас быстренько подхватили, поднесли к столу и усадили на табуреты.

За столом сидели: царь – царевич, Иван – цесаревич… ну или как там… «блииин! Я вовсе не в сказку попал. И долго будет длиться этот маскарад?».

Толчок в плечо: «Просыпаешься ты…». Кажется, это был Ворон. Я потрогал левый локоть, зевнул, глянул на говорившего – ну да, так и есть. Не знаю почему, но он мне нравился, он был… своим каким-то.

Далее по часовой сидел медведь, как его… Шатун, потом – Баламут, глаз ему в хомут, то есть наоборот – хомут ему в глаз. Напротив, сидел… ну этот… знатный воин на Руси, как зовут его спроси… Мороз? Точно – Мороз. Взгляд ледяной, глаза как льдинки. Брррр. Дальше – дядька Чурила, без шапки и своего пальто, по-простецки, так сказать. И ещё трое до селя мне неизвестных. Ну и сбоку дед Лука, куда же без него. По середине стола лежала большая…

– Это чего, блин, карта? – я аж привстал, опираясь на стол. – А какого масштаба?

– Вот ты щас чё сказать? – рыкнул Шатун приподнимаясь из-за стола.

Во мне всё похолодело, а затем оборвалось.

– Сядь, – сказал Ворон.

Шатун сдвинул брови, выпятил подбородок, нехотя, но сел. Я посмотрел на Ворона, в его глаза, чёрные-пречёрные.

– Сказал тебе это я, – посмотрев на меня молвил Ворон.

– А! – кивнул я садясь.

– Разумеешь карты ты? – продолжил он.

– Ну а чего тут… всё же нарисовано, даже подписано, – делано удивился я. «Посмотрим, что они ещё дальше придумали».

– Ладно, – Ворон положил ладони на край стола. – Видишь Суздаль ты Лука? – обратился Ворон к деду. Тот встал, всматриваясь в карту. – Сможешь показать бежали как из города вы, и где нашли, – кивок в мою сторону – Перуныча?