Солнечная, прозрачная, щедрая, радостная,
бегущая серебряной нитью с Запада на Восток,
связывающая Кералу, Чолу, Пандью и Паллаву,
возвращающая людям надежду,
взывающая сквозь гарь войны к миру,
Кавери – священная река.
Бодхи не любил Кавери.
Он навсегда запомнил, как его, шестилетнего, сбросили с Черной Скалы Волков в пропасть, по дну которой текла река.
Отшельник-араньяк, страшный, с волосами до земли, со змеей на шее и обезьянкой на голове вытащил его на берег и захохотал:
– Ом!
Напился в первый раз сам. Бхур!
Второй раз пить не будешь. Бхува!
Третий раз выпьешь из рук Луны. Сва!
Араньяк ушел, оставив его на лесной тропе, где его вновь нашли люди племени маймунов.
Убивать его не стали, а забрали в Красные джунгли.
Во второй раз царевич видел реку во время войны.
На покрытом галькой берегу лежали отравленные водой люди и животные.
Тогда он приказал воинам не подходить к воде.
В третий раз он омыл лицо и выпил воду Кавери из рук старухи по имени Синивали, означающему Богиню Новой Луны.
Первой из девяти рек Ятры царь Рударам назвал Кавери.
Бодхи не пошел к ней. Река сама пришла к царевичу.
Араньяк с коброй на шее оказался прав.
Кришна
У каждого дерева свой запах, свой путь, свои листья, свой дождь, свой лес.
Бодхи шел по ночным, синим джунглям.
Было жарко, липко, душно.
Желтая гора-луна была громадной, тяжелой, равнодушной.
Лунные тропы искрились светлячками.
Янтарная трава скручивалась золотым жгутом.
Переливались серебряными бликами лианы и ухающие, недовольные совы.
В джунглях шла ночная охота, и Бодхи был настороже.
Джунгли были ему родными.
Два года он прожил среди племени черных обезьян.
Два года шла большая охота.
Охотились за ним дикие звери и люди.
Охотился он, желая выжить и победить.
Бодхи на мгновение замер – застыл – стал тенью, исчезло дыхание, исчезли волны разума, и он услышал свист прыгающего на оленя тигра, шелест кобры, ползущей по стволу к гнездам, хрумканье кабана у сплетений дубовой поляны, фырканье гиен, окружающих загнанную косулю.
Бодхи неслышным шагом пошел дальше, а жизнь джунглей покатилась по своему вечному кругу-чакре.
Впереди был подъем на крутые, угольные скалы.
Бодхи прошел Восточные Гаты и направился в город Бангалор, откуда шла дорога к реке Кришна – ее второй из девяти назвал царь Рударам.
На большой дороге мимо Бодхи проходили караваны купцов, погонщики гнали стада, шествовали монахи и отшельники.
Впервые он видел крестьян, ремесленников, рабов и воинов в мирской жизни.
Вращаться в огненном смерче битвы, чувствовать опасность и бросаться в гущу боя, видеть яростные лица врагов и желать их смерти – это был его мир.
Мимо него проехала повозка с женщиной и детьми. Ребята смеялись, играя глиняными фигурками слона и оленя.
А Бодхи слышал харкающий треск падающих горящих балок, дикий рев раненых боевых слонов, предсмертные хрипы врагов, звон мечей, вой шакалов, грохот щитов и крики обезумевших женщин.
Бодхи сошел с дороги, поднялся на холм и, сидя на камне, стал наблюдать за стремительным полетом стрижей в синем до боли небе.
Царевич Рудра родился во время войны Паллавы с Кералой и Калингой.
Нельзя воевать сразу с двумя странами. Даже на хорошую лошадь нельзя надеть два седла.
Война затягивалась, запутывалась, вязла.
Войска царя Рударама несли страшные потери.
Все готовились к большому сражению.
Всем было страшно, тревожно, невыносимо.
Все в Декане знали, что, если битва будет проиграна, то
страну Паллаву разделят, города уничтожат,
плотины разрушат, деревни сравняют с землей,
людей будут пытать, резать, вешать,
книги сожгут, Веды предадут забвению.
Высохнут каналы, джунгли съедят храмы,