Императорская армия до таких критериев еще не дотягивала, хотя и сильно продвинулась в данном направлении. Еще во второй половине XVI в. началась практика сохранения войск (кроме «ординарных», т.е. пограничных солдат в гарнизонах) в течение зимы («Winterkriegsvolk») вместо традиционного их роспуска в конце кампании. Эта тенденция только укрепилась в начале XVII в., а в 1619 г. император, в целях предотвращения самовольного роспуска полка в случае смерти владельца, стал назначать «преемника»[437]. В 1649 г. Фердинанд III принял историческое решение сохранить 19 полков на службе в мирное время, что признается многими историками за точку отсчета постоянной армии в Австрии. Тем не менее, практика сильных сокращений войск после окончания войн продолжилась[438]. Более обоснованным кажется мнение Вреде, который отверг традиционную датировку: «строго говоря, настоящая постоянная армия была создана только благодаря усовершенствованиям, сделанным под руководством Монтекукколи и еще позже в организации отдельных частей, а также всей армейской системы в целом, причем конкретный год не может быть назван решающим в этом направлении, и ни одна… организационная мера не определяет этот момент, но можно сказать: со второй половины XVII в. Австрия имеет постоянную армию»[439]. По мнению Беранже, принцип постоянной армии стал «по-настоящему» применяться только с 1683 г.[440] Перьеш отмечал, что сам Раймондо не называл императорскую армию постоянной даже в 1670-е гг.[441] Действительно, хотя Монтекукколи употреблял термин «Militia perpetua», вкладываемый в него смысл, несомненно, больше относился к «Stehenden Heeres», т.е. к профессиональной армии.

«Chi desidera la pace prepari la guerra»: взгляды Монтекукколи на постоянную армию. Когда Раймондо агитировал за переход к постоянной армии, затея эта была не нова и даже избита. Еще в 1558 г. идею создания императорской армии (пусть и на определенное время, а не постоянно), выходящей за рамки простых гарнизонов, выдвигал Георг Гингер. Лазарь фон Швенди указывал на необходимость постоянной профессиональной армии для отпора туркам. В 1601 г., в разгар Долгой войны, Хойос фон Штиксенштайн предложил держать постоянную армию за счет Империи и австрийских наследственных земель силой в 30 000 человек. В том же году подобную же мысль озвучил Карл фон Лихтенштайн: помимо «ordinari volk» (пограничных гарнизонов) следовало набрать постоянные «extraordinari volk»[442]. Валльхаузен уверял, что постоянная армия обходится дешевле, чем повторяющиеся наборы, а вред, причиненный уволенными солдатами, гораздо больше, чем расходы на их содержание. Размер постоянной армии немецкий теоретик определял в 26 000 человек.

Таким образом, проповедуя идею постоянной армии примерно с 1640 г., Монтекукколи уже мог опираться на богатый набор готовых аргументов в ее пользу. В трактате «О войне» он утверждал: «Не следует распускать все войско, но всегда держать наготове некоторое количество воинов, большее или меньшее, в зависимости от качества государства, потому что нужно всегда иметь оружие наготове на всякий случай и для охраны границ, иначе существует постоянная опасность быть атакованным и разбитым до того, как войско будет собрано»[443]. Самим фактом своего существования армия отпугнет потенциальных агрессоров: «Когда войско наготове, оно служит не только для ведения войны, но и для ее предотвращения…; чтобы никто не осмеливался провоцировать или причинять вред тому королевству или народу, о котором известно, что оно… готово отомстить, а кто желает мира, тот готовится к войне»[444]. «Всегда стоящая на ногах» армия является «опорой государства, она поддерживает граждан в вере и иностранцев в дружбе, она гасит смуту…»[445]. В «Афоризмах» к прежним аргументам добавилось благословение свыше: «Ни одно государство не может наслаждаться миром, ни мстить за оскорбления, ни защищать законы, религию и свободу без войска. Бог благословил его, назвав себя Богом армий»[446]. Монтекукколи навязывал императору идеал «великой империи», которая просто не может обойтись без войска, иначе подвергнется нападению: «если она не наносит ударов, удары наносят ей; если она не занята [войнами] вовне, она получает [их] у себя»[447]. В ситуации постоянной опасности со стороны турок Раймондо вопрошал: «так почему же не создать навсегда резерв из отборных, доблестных ветеранов, проверенных людей?»[448].