– Там за перевод процент дикий, – возразил Солнцев, – я узнавал уже.

– Ладно, разберетесь сами, – вздохнул я. – Вы уже большие ребята.

Валерий Павлович Зайцев, начальник 4 отдела военного комиссариата области, ставший недавно полковником, встретил меня вполне дружески. Когда я усадил своих больших ребят в актовом зале, где его заместитель подполковник Егоров готовил именные списки за область, мы выпили с ним чаю с печеньем, раскритиковали президента Ельцина за сырые указы, касающиеся военной службы, ужаснулись от взрыва газа на днях в городе Светогорске, в результате чего обрушился подъезд дома и погибли 20 человек. После этого полковник Зайцев счел, что я уже адаптирован к плохим новостям и сообщил мне, что следующую партию контрактников на сборный пункт округа в Нижний Новгород повезу я. Через две недели.

Домой я вернулся, добираясь на попутках, где-то к полуночи…

4 июня, во вторник у меня была запланирована тренировка с так называемым аппаратом усиления военного комиссариата. Я, как начальник 4 отделения, отвечал за развертывание пункта предварительного сбора граждан (ППСГ). В случае войны, конечно. Тренировка была назначена на 11 утра, но руководящий состав пункта я вызвал к 9.00 в военкомат. Надо же объяснить людям, что я хочу отработать на этой тренировке, а главное, с их помощью перевезти имущество пункта во 2-ю школу, на базе которой этот пункт разворачивался. Имущество ППСГ тогда мы хранили в военкомате, после того, как директор школы нам объявил, что не может гарантировать его сохранность. Вернее, даже наоборот, он гарантировал, что имущество пункта, хранившееся до начала 90-х в одном из помещений школы, разграбят обязательно, а что не разграбят, то поломают. Грабить, конечно, там особо было нечего, плакаты, ящики, указатели, таблички, но время было такое, что мы поверили директору школы на слово, и с тех пор хранили эти ящики-плакаты в подвале военкомата, где до 70-х годов была угольная котельная.

Ирина Дмитриевна несколько раз заглядывала в мой кабинет, ей явно хотелось что-то мне рассказать, но только около половины 11-го нам удалось практически на бегу пообщаться.

– В апреле 1942 года извещение о пропавшем без вести сержанте Мальгине поступило в военкомат, – торопливо сообщила Ирина Дмитриевна.

– Так…, хорошо, – сказал я, – а имя – отчество?

– Сергей Васильевич.

– Совсем хорошо, – обрадовался я, – а кому вручено?

– Вручено Мальгиной Полине Васильевне, проживавшей по улице Петропавловской, 17. Причем, что странно, обычно имя получателя извещения не указывалось, а тут карандашом приписали.

– А кто она ему, не указано?

– Сестра.

– Ладно, это уже кое-что, – одобрил я, – по Малыгину из Нерли не уточнили?

– Уточнила, – ответила Гаврилова, – он вернулся домой в 44-м по ранению, умер в 60-х там же, в Нерли.

– Ясно, Малыгин отпадает, – кивнул я, – значит, ищем Мальгина. Какой, говорите адрес?

– Петропавловская, 17.

– Что-то я не слыхал про такую улицу в городе, – сказал я, – может окраинная какая…

– Нет такой улицы в Тейкове, – уверенно сказала Ирина Дмитриевна, – мы уже по карте проверили.

– А куда делась?

– Скорей всего переименовали, – поделилась своими соображениями по этому поводу Гаврилова, – вам надо в администрацию позвонить.

– Позвоним, если надо, – согласился я и пошел к ожидавшему меня военкоматовскому уазику…

…Тренировку мы провели в школьном спортзале. Вызывал я далеко не всех, только, скажем так, костяк пункта. Мы перетаскали столы из ближних классов и расставили их вдоль стены со шведской стенкой, разложили на них таблички и ящики с закладками с номерами команд и немного поиграли в войну. Обстановку, максимально приближенную к реальной создавали мальчишки младших и средних классов, неутомимо шнырявшие у нас под ногами, организуя ту неразбериху, которая и бывает в жизни. Наши игры вызвали у них ажиотажный интерес, напрочь отбивший тягу к урокам. Хотя, по себе помню, тяга к урокам у школьников – младшеклассников всегда на минимальном уровне. У старшеклассников еще меньше. Через час пришел директор школы и сказал мне, что в целом посещаемость нашей тренировки школьниками превысила общешкольные показатели, и мы успешно сорвали занятия во всей школе. Поэтому он будет счастлив больше никогда нас не видеть, но, если мы согласимся провести такие занятия в 4-й и 10-й школах, он выделит в наше распоряжение школьный автобус и пару толковых учителей в помощь. Я сказал, что подумаю…