Со своими чувствами к этому уверенному и надежному парню, перед которым мне почему-то постоянно стыдно. Даже за то, чего не делала в принципе.

– Как в школе? – будничным тоном интересует Костик, выруливая с парковки.

– Прости меня, – твержу невпопад одновременно с ним.

Мы смотрим друг на друга, и я вижу как брови парня ползут вверх, выражая его удивление.

– За что?

– Кажется, я влипла в парочку неприятных сцен, и теперь директор держит меня на карандаше, – честно сознаюсь, пряча лицо в ладонях. На глаза наворачиваются слезы. – Я… я не знаю, как выпутаться из всего. Мне кажется, весь мир настроен против меня.

– Котенок, ну ты чего… Мы все преодолеем, – доносится до меня ласковый тон Кости, как будто сквозь динамик. Словно он где-то далеко, не здесь, не рядом.

– Ты постоянно так говоришь, – прикусываю губу, начиная шмыгать. – Но я не могу каждый раз надеяться на твою помощь. Ты и так много для нас с мамой сделал. Это ужасно, я… ужасная дочь.

Я всё-таки не выдерживаю. Слезы уже не просто наворачиваются, они выплескиваются из меня ручьями. Я даже не сразу замечаю, что машина остановилась, а меня, прижав к надежной груди, ласково гладят по макушке.

Аромат парфюма Кости, такой свежий, с нотками мускуса, его утешающие объятия… Я лишь сильнее расклеиваюсь, понимая, что не должна так остро реагировать на парня, нет, даже мужчину, который для меня стоит под запретом. У меня нет права искать успокоения в его руках. Нет, но…

– Пойдем прогуляемся, а, Котенок? – осторожно, словно боясь спугнуть, спрашивает Костя, когда моя истерика чуть утихает. – Подышим свежим воздухом, тем более погода такая бодрящая.

– Там сыро и пасмурно, – еле слышно произношу, чувствуя, как щеки заливает румянцем. С ума сойти, я, конечно, всегда была плаксивым ребенком, но в этом году бью все рекорды.

– Здесь тоже, – шутит мамин ухажёр и отстраняется.

Едва сдерживаю стон, переполненный досадой. Вне объятий Кости я чувствую себя такой… беззащитной что ли.

Ну почему все так несправедливо?

– Пошли. Гарантирую, один рожок мороженого с крем-брюле вернёт улыбку на твое хмурое личико.

Я довольно быстро соглашаюсь на уговоры Кости. Укутываюсь в длинный кардиган, натянутый поверх школьной формы, стягивая его полы у груди. Знаю, на улице холодно, там дует колючий осенний ветер, только не испытываю привычного негатива по этому поводу. Потому что в душе у меня во всю цветут и пахнут сакуры. Их нежные лепестки касаются моих щек, стирая остатки слез, а чарующий аромат одурманивает разум.

Полнейшее безумие. Но когда я выбираюсь из машины, то не чувствую и капли холода. Пунцовые щеки горят ярче солнца, спрятанного высокого за тучами.

Оказывается, мы остановились через дорогу от городской аллеи недалеко от школы, где на нашу удачу есть пресловутый ларек с мороженым. Возле него нет выстроившейся очереди из жаждущих попробовать лакомство людей, только лишь сухие коричневато-желтые листья кружатся в потоках беснующегося ветра. Оно и не удивительно, в такой холод мало кому придет в голову пойти за мороженым.

"Вероятно, Костя увидел ларек через окно, поэтому и предложил", – пытаюсь мысленно найти разумное оправдание.

Пока он разговаривает со скучающей продавщицей в фирменном фартуке, я стараюсь изо всех сил не пялиться на его спину. Не буравить лишний раз взглядом его затылок, боясь, что ненароком он почувствует что-то. Словно Костя по одному моему взгляду поймет, что небезразличен мне.

Неторопливо оглядываюсь по сторонам, не в силах найти что-то интересное для себя. Аллея практически пуста. Дюжина свободных скамеек, ещё мокрых после ночного ливня, практически голые деревья, потерявший былую зелень газон. Только стая голубей чинно следует за некой укутанной в теплые вещи старушкой, которая кормит их чем-то из заранее припасенного мешочка.