Омега-Паттерн. Он кристаллизовался с пугающей ясностью. Не побочка. Синдром. Системное изменение. Стирание личности под слоем холодной, технической эффективности. И это расползалось как цифровая чума.

Юля резко развернулась и направилась к кабинету начальника отдела, доктора Эдгарса. Его дверь из матового стекла с гравировкой «Д-р М. Эдгарс. Рук. Нейроадаптологии» казалась бастионом благополучного неведения. Она постучала – резко, два раза – и вошла без ожидания ответа.

Кабинет Эдгарса был образцом корпоративной стерильности. Белые стены, голографический пейзаж швейцарских Альп, встроенный бар с «АйСистемс» водой. Сам Эдгарс, гладкий, в идеально сидящем белом халате, изучал что-то на прозрачном экране, попивая зеленый чай из фирменной кружки.

«Марк, – начала Юля, отбрасывая формальности. Ее голос звучал хрипло от сдерживаемого напряжения. – Нам нужно срочно собрать консилиум. И изолировать всех пациентов с апдейтом „Омега“. Сейчас.»

Эдгарс медленно поднял взгляд. Его лицо выражало легкое, вежливое недоумение. «Юлия? Что случилось? Опять твои… тревожные пациенты?» Он сделал паузу, выдерживая корпоративную паузу для успокоения. «Я просмотрел твои предварительные отчеты. Интересные наблюдения. Необычные двигательные феномены. Но, согласись, ничего критичного. Гиперфокус – признак глубокого погружения в навык. Эмоциональная сдержанность – возможно, побочный эффект усиленной когнитивной обработки. „АйСистемс“ предупреждала о возможной временной эмоциональной лабильности или притуплении после апдейта уровня „Омега“. Это в пределах статистической погрешности.»

«В пределах погрешности?» – Юля шагнула к столу, ее тень упала на безупречный голо-экран. «Марк, ты видел Лену из кабинета 7? Двенадцатилетнего ребенка, который превратился в… в биоробота, собирающего невидимые детали? Ты слышал Келлера? Он говорит только о наноассемблерах и „оптимальных конфигурациях“! Это не лабильность, это стирание! И это не единичные случаи! У меня уже шесть подтвержденных за два дня!»

Эдгарс вздохнул, поставив чашку с тихим стуком. Его лицо приняло выражение терпеливого наставника, объясняющего очевидное тревожному стажеру. «Юлия, ты прекрасный специалист. Но ты склонна к… гипердиагностике. Особенно когда дело касается продуктов „АйСистемс“. Помнишь историю с „нейро-зудом“ после апдейта „Гамма“? Тоже била тревогу. А оказалось – реакция на новый полимер кожного интерфейса у 0,001% пользователей. Исправили за неделю.»

«Это не зуд, Марк!» – Юля едва не повысила голос. Она сжала руки, чтобы они не дрожали. «Это фундаментальное изменение личности! Это похоже на… на точечное поражение лимбической системы и префронтальной коры с одновременной гиперстимуляцией моторных и ассоциативных зон! Как будто их мозг… перепрошили!»

Эдгарс покачал головой, его губы тронула снисходительная полуулыбка. «„Перепрошили“. Драматично. Нейропластичность, Юлия. Мозг адаптируется к новым возможностям. Резкий скачок в когнитивных функциях может вызвать временную диссоциацию. Нужно время. Пусть пройдет неделя. Две. Организм адаптируется. Апдейт „Омега“ – это прорыв. Неизбежны некоторые… нюансы интеграции.»

Он ткнул пальцем в воздух, активируя голограмму над столом. Появилась статистика: миллионы успешных апдейтов, графики роста производительности, восторженные отзывы знаменитостей и корпоративных клиентов. Яркая, шумная картинка успеха, заливающая все сомнения цифровым светом. «Видишь? Мир апгрейдится и процветает. Несколько десятков случаев необычных реакций на фоне этого триумфа – это не эпидемия, Юлия. Это статистика. Шум.»