Как-то раз, еще когда я работал третьим помощником на славном теплоходе «Красное Село» и вернулся на судно после отпуска, я обнаружил, что в моей каюте у койки срезан буртик, который держит матрас. Деревянный такой буртик, специально сделанный чтобы матрас не сдвигался при качке. К третьему помощнику, который меня подменял, приезжала в Калининград жена, и он решил по этому поводу расширить ложе, чтобы удобнее было. Буртик мешал, он его и срезал, матрас сдвинул вбок, а образовавшееся отверстие заполнил валиками с дивана. Я поначалу обрадовался тому, какая койка стала широкая. Но после выгрузки на Кубе нас отправили в Квебек грузиться зерном. И это все в декабре месяце. Квебек – это в Канаде. Северная Атлантика, циклоны, шторма в полный рост, романтика. Качало сильно. Просыпаюсь как-то ночью на палубе каюты с болью в боку, а на меня еще и матрас сверху летит. Наутро за завтраком сосед четвертый механик меня спрашивает,

– А что это у тебя в каюте ночью падало?

– Это я падал.

А потому что не надо грубо вмешиваться в инженерные решения и бесконтрольно срезать буртики где попало. Судостроители не зря трудились, ночами не спали, старались все сделать безопасно и комфортно. Койка ему, видите-ли, узкая. А ты потом мучайся.

Ну это я отвлекся. В морских рассказах принято говорить о штормах и прочих тяготах морской жизни. Вот – рассказал.

Вернемся на «Йорн Деде». Капитан-немец, то ли Шварцвальд, то ли Шварцкопф, точно не помню, вскоре собрался в отпуск. Мы очередной раз зашли в Гамбург, и туда приехал судовладелец, господин Деде. В Германии много мелких судовладельцев, которые, как правило, живут в пригородах Гамбурга. У них добротные дома с садами, в связи с чем их коллективно называют Apfelmafia. Apfel – по-немецки означает «яблоко». Яблок, правда, герр Деде не привез, зато привез нового капитана, какие-то запчасти для машинного отделения и огромную корзину черешни. Продолговатая корзина с высокими стенками вмещала килограмм пятнадцать, а то и двадцать. Ягоды были почти черными, сочными, будто вот-вот лопнут.

Новый капитан небольшого роста, с ярко выраженным животиком чем-то неуловимо напоминал Карлсона, который живет на крыше, только без пропеллера. Звали капитана Ульрих Шульц, и первым делом он дал команду филиппинским матросам, чтобы они отнесли корзину на мостик.

Порт Гамбург, как известно, стоит на речке под названием Эльба. Шульц когда-то умудрился сдать экзамен в конторе капитана порта на право безлоцманской проводки судов по Эльбе. Это всех устраивало. Судовладелец экономил деньги, не платя за лоцманскую проводку, а Шульц за это получал от него вознаграждение. Поэтому из Гамбурга мы выходили без лоцмана. От контейнерного терминала до места сдачи лоцмана у плавучего маяка «Эльба-1» ходу девять часов. Все это время судно вел Шульц, поскольку у меня такого разрешения не было. Потом я его менял и тоже стоял вахту девять часов, чтобы дать ему отдохнуть, после чего мы переходили на обычный режим несения вахты – шесть через шесть.

Когда мы подходили к «Эльбе-1», я поднялся на мостик менять капитана. Шульц ходил туда-сюда от одного крыла до другого и держался двумя руками за свой кругленький животик. В корзине с черешней, которая стояла тут же, отсутствовала, наверное, четверть ягод, а то и треть.

– Чиф, скажи матросам, чтобы отнесли эту черешню к себе. Я уже не могу на нее смотреть. Восемь раз в туалет бегал. Ой! Ну вот, опять!

После этих слов Мастер выкатился с мостика, стуча каблуками по ступенькам трапа. Памятуя об эффекте, который оказывает черешня, если употреблять ее без меры, я отложил себе только пару килограмм, а остальное отдал команде. Шульц ломал все стереотипы. Он был совсем не похож на других немецких капитанов. И главное в нем совсем не было страха попадать в неудобные положения. Он абсолютно не боялся выглядеть смешным. Шульц вообще был очень нетипичным немцем. К примеру, жил он в Испании.