– Бенни, малыш, умоляю тебя, помолчи хоть немного! Только чуть-чуть. Будь славным мальчиком! – увещевала малыша Джемма, но он, конечно, не понимал ее слов и требовал пищи.

Повозка, между тем, остановилась, с неё спрыгнул нестарый еще, но уже поседевший мужчина лет пятидесяти или, возможно, чуть старше. Он окинул дорогу встревоженным взглядом, а потом направился сразу на плач малыша, призывая:

– Сеньор Альба, вы здесь? Сеньор Альба? Боже мой, какое несчастье! Сеньор Альба, умоляю, откликнитесь.

– Альба? – шепнула Хэйвуду Джемма. – Возможно, это тот самый мужчина в лесу...

– Вы понимаете по-венетски*? – удивленно откликнулся Хэйвуд.

– У брата был славный учитель, а я любила подслушивать. Вы тоже говорите на нём?

– Относительно хорошо, но не мог и помыслить, что однажды придется использовать свои навыки в нем. В любом случае, как бы там ни было, будем действовать по обстоятельствам, пока не поймем, где находимся, и кто эти люди.

С такими словами он шагнул навстречу мужчине.

– Сеньор Альба? – воскликнул тот, увидев его. – Вы живы. Слава Мадонне! Я так боялся, что случилось самое страшное. Что они вас убили... – Хэйвуд прокашлялся, не решаясь ответить, а тот продолжал, активно жестикулируя: – Какое несчастье, сеньор, какое несчастье! Столько лет прожить на чужбине, чтобы, вернувшись, пасть жертвой человеческого коварства! Святая Мадонна, кем нужно быть, чтобы устроить такое бесчинство, напасть на добрых путников, возвращающихся в родные края? – И уже в сторону скрытой от его глаз Джеммы: – Сеньора, сеньора, выходите без страха: Бонфанте Антонио Демиано не даст вас в обиду. Клянусь всеми святыми, я положу голову ради фамилии Альба и впредь не позволю вас обижать!

– Простите, а кто вы, собственно, будете? – спросил Хэйвуд, сбитый с толку поведением незнакомца. Тот принимал его за какого-то Альбу, и молодой человек не совсем понимал, как на подобное реагировать...

Мужчина, хлопнув себя по лбу, поспешил объяснить:

– Ах, сеньор Альба, простите невеже Бонфанте его глупое поведение, это все от волнения, не иначе. Я так долго ждал нашей встречи, так волновался – и вот она совершилась, а я веду себя как тупица. – Он поклонился: – Позвольте представиться: Бонфанте Антонио Демиано – слуга вашего почившего батюшки и, смею надеяться, друг. Как жаль, что нам больше не привелось свидеться с ним в этой жизни!

*Вене́тский язы́к — один из романских языков. Распространён на северо-востоке Италии, прежде всего в области Венеция. Традиционно относится к «итальянским диалектам».

13. Глава 13

Этот странный незнакомый мужчина называл Хэйвуда Альбой и представился странным именем Бонфанте Антонио Демиано. Что это значило? Где они оказались? Неужели в Италии? Если так, то как такое возможно? От вопросов у Джеммы ломило виски, от вопросов и плача малыша Бенета. Она понимала, что его успокоит только еда, молоко, и все-таки продолжала укачивать его снова и снова, уже, кажется, больше не в силах остановиться. И когда Хэйвуд помог ей забраться в повозку, она все равно, даже сидя на жестком сидении, продолжала раскачиваться на месте, как камыш на ветру. Он в какой-то момент положил руку ей на спину, наверное, успокаивая, и Джемма, замерев на секунду от непривычной той ласки, действительно ощутила, как стало легче дышать.

– Как... ты? – спросил по-английски. – Держишься?

И она честно призналась:

– Устала. И совсем не понимаю, что происходит! – Глянула на слугу, погонявшего лошадь. – За кого он нас принял? И почему?

– Я и сам в полной растерянности, – Хэйвуд тоже был честен, и складка, пролегшая на его лбу, лишь подтверждала им сказанное. Девушка знала, он полагал, что отвечает за них – Джемму и Бенета – и потому волновался вдвойне. Она вспомнила, как он прятал их за спину, выйдя из леса, и внутри разлилось тепло. Какой бы сильной она не ощущала себя, разделить с кем-то столь странное приключение было приятно...