– Впервые слышу, о чем ты толкуешь! Почему? И жители погибли? – не веря своим ушам, опешил и изумлённо спросил тот, а по коже пробежали мурашки. А в воображении уже всплывали чудовищные картины, как полыхают дома и кричащие люди разбегаются врассыпную, подальше от огненного монстра. – У вас не город, а какой-то магнит для неприятностей.

– Да! Все до одного, – без задней мысли отрывисто и с театральной трагичностью заявил Хиггинс, но вдруг опомнился и быстро поправил себя: – Ой, то есть кто-то да, наверное, спасся. Свечку не держал, но потом на пепелище только косточки находили. Представляешь, обугленные трупы под толстым слоем пепла? – Хиггинс спросил с нездоровым восхищением тем ужасом. Киллиана передёрнуло. – И самое страшное, поговаривают, оттуда в Чёрный лес сбежали ведьмы и поселились там, – нагнетал обстановку Генри. – Эх, я бы туда один не сунулся! Так что сочувствую тебе, – он вздохнул и «утешающе» хлопнул О’Коннела по плечу.

– Час от часу не легче. А почему деревня-то сгорела? Не в этой местности в середине апреля леса горят, – справедливо заметил Киллиан, настороженно осматриваясь по сторонам.

– Поговаривают, там сжигали ведьм, целое семейство погубили. И буйный ветер разнёс костры, вспыхнули дома, и все сгорели, – Генри щёлкнул пальцами, и средь деревьев пронеслись едва уловимые завывания, подобные стенаниям обгорающих людей. От рассказа нового знакомого О’Коннел скривился. Какие же они ироды, эти инквизиторы! Из-за них погибли невинные люди! Но сильнее всего его ужасало, что он сам винтик в этой беспощадной машине по пожиранию чужих жизней. – У меня просто нет слов от бешенства! Ты прав. Когда их помощь действительно нужна, инквизиторы испаряются. А когда всё нормально, им вдруг в голову приходит идиотская идея «А почему бы не сжечь деревню»?! – возмутился Хиггинс, сжав кулаки от злости, и пнул камень.

– Вот же подонки… На самом деле, я не хотел становиться инквизитором, – сгорая от стыда и ненависти, тихо обронил Киллиан, когда перед ним, как по иронии судьбы, вырос огромный штаб Святой Инквизиции.

Поистине пугающее здание со стрельчатыми витражными окнами, массивными сводами, шпилями, резными лепнинами. Оно давило на мелкого человечка своим авторитетом, из раза в раз показывая, где его место и кто здесь хозяин. Солнце в этот момент попрощалось со всеми, видимо, тоже яростно не желая встречаться с инквизицией, и последние его лучи скрылись за чёрными тучами.

– Почему?! – удивился Генри и вскинул брови.

– Просто… – Киллиан тяжело сглотнул и посмотрел на окно-розу.– Не важно, забудь. Это сложная и тяжёлая история. Жди здесь, – отрезал О’Коннел и поднялся по ступенькам на крыльцо, а парень лишь пожал плечами.

Он уже был в обители Инквизиторов, и выглядела она внутри так же мрачно, как и снаружи. Скорее, как храм нечистым силам, нежели место, где борются с ними. Огромнейшие, высоченные потолки, веерные своды – разве что не хватало устрашающих горгулий, которые были на уличных оградах. Киллиан поражался, как мэрия разрешила этим нахлебникам и убийцам поселиться в самой восхитительной и невероятной постройке города. Чтоб их!

Он отыскал Его-Величество-Царства-Мёртвых Аида в кабинете, где тот потребовал, как всегда, принести ему чашечку чая. Пока Киллиан исполнял прихоть и мечтал подсыпать туда яд, наставник, как грязная свинья, сидел на кресле, закинув ноги на стол, и давал указания О’Коннелу. Аид оказался невыносимо упрямым и слово своё всегда держал. Он абсолютно не поменял своё решение отправить Киллиана в лес.

– Итак, прежде чем ты пойдёшь в Чёрный лес, я расскажу тебе, как отличить ведьму от обычной девушки. Тебе это пригодится, вдруг ты кого-то подозрительного заметишь, – начал инструктаж Аид, когда желающий застонать от этого бреда О’Коннел поставил на стол чашку чая. – Ведьмы обладают длинными и густыми волосами. Шикарная грива чаще всего рыжего или более тёмного оттенка, вплоть до чёрного, напоминающего вороново крыло. Все ведьмы обладают незначительным изъяном во внешности: разный цвет глаз, искривлённый сустав на пальце или иные особенности. Также у большинства из них есть родимое пятно или «дьявольская метка» на теле.