– Может, знаете что-нибудь об этом странном городе? – поинтересовался Киллиан, рассматривая себя в отражении стекла и гладя рукой бритую щёку, а затем приглаживая буйный чёрный вихрь на голове. – Туда же дорога через леса пролегает, верно?

– О, голубчик, не только. Болота там везде! Эх, как бы не попасть в них, – весело проговорил кучер, как будто говорил о чём-то очень повседневном.

Лицо Киллиана вытянулось от изумления, и он не знал, чего пугаться больше: такой реакции или самой дороги. Вокруг него точно не крутятся тёмные силы? Нет! Только не болота! Эти жуткие огни, темнота… туманы! О'Коннел судорожно сглотнул. Ладно бы только атмосфера, которая по большей части его не волновала, а вот возможность улететь в кювет в темноте и увязнуть в трясине – очень сильно.

– Да ещё поговаривают, в лесах этих ведьмы водятся, – устрашающе замахал руками кучер и рассмеялся, отчего тот едва не подавился.

– О них наслышан, – без энтузиазма произнёс Киллиан и откинулся на подушку, держа непоколебимую маску спокойствия, которую успел выработать за столько лет учёбы в семинарии. Однако внутри всё сжалось от тревоги. Ведьм. Не. Существует. – Вроде как бороться с ними еду, – нервно усмехнулся он.

– Бравое дело. Так им и надо, дьявольским тварям! – Кучер закрыл маленькое окошко, отвернулся и ударил лошадей поводьями.

✠✠✠

О'Коннел, как мог, поднимал себе настроение весь солнечный день и пытался отдохнуть, но пустой желудок не давал расслабиться, мучил и постоянно урчал. Чёрт! Как он жалел, что не позавтракал. Но, когда они уже выехали из города, у Киллиана всё же получилось не обращать внимания на волчий голод и уснуть, подпрыгивая на ухабистой дороге. За весь день они останавливались несколько раз в других поселениях, чтобы поесть самим и накормить лошадей.

Днём им повстречались две телеги, гружённые строительным лесом, а в самом начале пути, когда они проезжали мимо деревушки, навстречу выехали трое крестьян на мулах. Ближе к вечеру они сменили экипаж на почтовой станции. Сидя в строгой, чёрной карете, Киллиан ощущал себя не обычным семинаристом, а важным чиновником, который едет на переговоры.

Но после того, как О’Коннел совершенно выспался, понял, что заняться ему абсолютно нечем. Чтение молитв он сразу же отмёл и решил прочитать те самые книжки, которые дали ему друзья. И совсем не прогадал! Киллиан даже смог отвлечься от тревожных мыслей, что совсем скоро вот-вот стемнеет, а впереди покажутся болота.

А может, и правда помолиться Богу?..

Но Киллиан отогнал эту мысль. Он не чувствовал в себе веры, а если бы она и была, то молиться тут было просто нечему. Поэтому О’Коннел переключился на то, что очень любил с самого детства – рисование природных красот.

Так, расположившись на удобных подушках, он не заметил, как огненное солнце село за горизонт, и вокруг сгустилась тьма. Последние лучи скользнули по вершинам деревьев, а небо поглотила чернота. И вот сейчас-то Киллиан резко осознал, что никакие книги не утихомирят его тревогу. Однако он никогда не боялся темноты!

Извозчик незаметно зажёг керосиновый фонарь, находившийся рядом с козлами. Их карета, подпрыгивая на кочках, медленно спускалась в сумрачную низину. Киллиан внимательно вглядывался в происходящее за окном. Раскидистые ветви старых огромных и пугающих, где-то даже гнилых, деревьев переплетались как змеи. Иногда будто некая загадочная сила тянулась к нему сквозь прорехи, и они редели, а вместо них появлялись новые.

«Иллюзия», – подумал О’Коннел.

Он понял, что они въехали в природную зону Маунтин-Вилля, когда в воздухе появилась странная влажная тягучая смесь запахов гнили и плесени. Заболоченный лес всему виной.