- С детьми? – нахмурилась я. – В смысле?

- В смысле, он и несколько других лошадей обучены работать с детьми с ограниченными возможностями. Иппотерапия. Слышала что-нибудь об этом? – молча киваю. - Не смотри так. Не я их обучил. Для этого есть специалисты, которые здесь регулярно ошиваются. Я лишь предоставляю коней, конюшню, территорию и обслуживающий персонал. Большинство коней обучены всему с рождения.

- Вау, - выдохнула я и пошла мочить в ведре тряпку, как было велено. – А по вам и не скажешь, что вы добряк.

- Я и не добряк. Я бизнесмен.

- Вы берете деньги с больных детей?

Градус «вау» стремительно начал понижаться.

- Я беру деньги только с богатых долбоёбов, которые приезжают сюда, чтобы отбить копчик и пофоткаться на фоне лошадиной морды.

Ладно. Градус «вау» вернулся на начальную позицию и даже чуть выше.

- А вы… молодец.

- Ну, не тужься. Похвала у тебя выходит хреново, - поморщился Пётр с лёгкой улыбкой в уголках глаз.

- А оскорбления?

- А за оскорбления я и пиздов могу тебе дать.

- Я их, пожалуй, не возьму, - улыбнулась я и подошла к Лексусу. Предварительно показала ему тряпку и получив молчаливое согласие в виде жеста головы, похожего на кивок, начала натирать его мордочку, уделяя особое внимание озвученным Петром зонам. – Молодец, мальчик. Красавчик мой! – наговаривал я ему вполголоса.

Лексус сначала стоял и терпеливо ждал, когда я закончу процедуру, а потом ткнулся мордой мне в плечо, а затем, закинул мордашку за плечо. Я испугалась и застыла.

- Да не ссы ты. Обниматься он так просит. Обними за шею и похлопай.

- Да ты ж мой любвеобильный, - хохотнула я тихо и обняла коня за шею, чувствую тепло его кожи и твердость слегка напрягающихся мышц под ней. – Всё. Я в тебе влюбилась, Лексус. Заберу тебя с собой в город. Хочешь?

- А пердушонка своего куда? Я его в тайгу выгоню, если что. Учти.

- Тоже заберу. И Найду вашу. Вас, всё равно, дома целыми днями не бывает, а ей скучно. Дефицит внимания, опять же… жалко собачку, - вытянула я нижнюю губу, состроив жалобную рожицу.

- Заберёт она, - фыркнул Пётр, слегка закатив глаза. – Теперь жёлтую тряпку бери и мочи.

Я сделала, как было велено и вернулась к коню.

- А ею что протирать?

- Гениталии и жопу.

Мои глаза расширились. Паника и отвращение подкатили к горлу.

- Не-а, - мотнула я отрицательно головой.

- Да, - кивнул Пётр. - И сзади не заходи коню. Зашибёт. А мне тебя ещё папеньке надо будет вернуть. Желательно целую и живую.

- Господи, - выдохнула я сокрушенно. – Лексус, прости, если что-то будет не так. Я в первый раз…

- Только ты ласково ему стручок натирай. Следи за реакцией: чтобы не дёргался, не топтался на месте. Давай-давай. Нам с тобой ещё целый табун почистить надо. Днём люди приедут.

- Мать моя… - шумно выдохнув, я начала… «натирать стручок». Краснела, бледнела, но терла всю генитальную область коня.

- Что? – хохотнул Пётр. – Передумала забирать его с собой?

- Знаете, что-то как-то перехотелось, - морщилась я, поглядывая в голубой глаз коня, который следил за моими действиями очень внимательно.

- Ну, ты сильно-то не увлекайся. А-то Лексусу на тебе жениться придётся. Теперь натри ему жопу, а потом почеши гриву с челкой и хвостом. Кондёр, поди, уже подействовал.

- А как чесать?

- Как себя чешешь, так и его чеши. У тебя, как раз, опыт в этом деле большой, - глянул Пётр на мою косу на плече.

- Ну, хоть в какой-то сфере у меня имеется опыт, - гордо запрокинула я голову и пафосно смахнула косу с плеча.

15. Глава 15. Василиса

«Дорогой дневник, мне не подобрать слов, чтобы описать боль и унижение, которые я испытала сегодня»… намыв шесть «стручков».