- Это узда, - сказал, похоже, обращаясь ко мне, Пётр. После того, как с, как выяснилось, уздой, а не просто ремешками, было покончено, Пётр привязал коня двумя другими ремешками, как он это назвал, - на развязки. – Иди сюда, - кивнул он головой в сторону Лексуса.

- Господи! – выдохнула я тихо, с опаской подходя к коню и Петру.

- Сначала задобри его. Намекни на добрые намерения, - Пётр положил на мою ладонь яблоко и мягко подтолкнул к Лексусу.

- Я не поднесу свою руку к его пасти. А если он мне что-нибудь откусит? Видите, какие у него зубы?

А Лексус тем временем будто специально мне их демонстрировал, поднимая верхнюю губу.

- Это я тебе что-нибудь откушу, если ты продолжишь задерживать процесс. Дай Лексусу яблоко. Чем дольше он ждёт, тем больше начинает нервничать.

- Я боюсь, - стояла я упорно на своём.

- Твою мать, - устало выдохнул Пётр. – Иди сюда, - махнул он рукой, подозвав меня поближе к себе. И Лексусу. По полшажочка и подходила к ним, с опаской глядя на коня, качающего головой. – Встань так, - Пётр, будто так и надо и ему можно, обхватил мою талию рукой, развернул меня лицом к коню и прижал меня к своему торсу спиной. – Давай. Клади руку с яблоком на мою ладонью, ссыкунья, - я покорно и молча сделала, как он сказал, пропустив мимо ушей оскорбление. – Вот так. А теперь раскрой ладонь и покажи Лексусу яблоко. Только пальцы подальше отогни, чтобы он и их не сожрал.

Едва я раскрыла ладонь, как Лексус тут же опустил морду и несколько неуклюже уткнулся мне сначала в кисть шершавой губой и носом, а затем нащупал яблоко, выпустив при этом язык.

Сдерживая писк, рвущий меня изнутри, я зажмурила глаза и резко развернулась к Петру, снова вцепившись в его футболку, в этот раз спереди. Стискивая зубы и футболку, я ждала, когда конь заберет уже яблоко и перестанет утыкаться мне в руку.

Утыкаясь в плечо Петра лбом, чувствуя его руку на своей талии, я понимала, что он тихо надо мной посмеивается. Но мне было плевать. Я вдыхала запах его геля для душа «Свежесть севера» - с недавних пор я точно знаю этот запах – и понимала, что меня это успокаивает, хотя внутренняя истеричка так не считала. И где-то внутри я всё ещё билась в конвульсиях страха и ужаса, в то время как внешне просто напоминала заставшую статую.

- Слышишь хруст? – спросил Пётр тихо, шевеля губами возле моего уха.

- Угу.

- Твои пальцы дожевывает.

К счастью, мои пальцы остались при мне. И с помощью них я даже держала щётку. Две щётки - жесткую и мягкую.

Вообще, за Лексусом, оказывается, ухаживают лучше, чем я могла себе представить. Я думала, их просто обмахивают от пыли и мелкого мусора, но оказалось, что у него есть даже свой кондиционер для гривы, чёлки и хвоста.

- Почеши ему шею. Просит же, - указал мне Пётр на Лексуса, который покачивал головой в мою сторону.

- У меня он ничего не просил, - произнесла я тихо, но теперь уже сама без помощи Петра подошла к коню и начала чесать его вдоль шеи, как учил Пётр.

Лексус, кажется, был счастлив, что его прихоти исполняются. Да и сама я, хоть и боялась до ужаса, боясь рядом с ним даже моргать, но, всё же, была в восторге от того, насколько близко нахожусь к настоящему живому коню и даже позволяю себе иногда его гладить.

- Хороший мальчик. Красивый, умный, - наговаривала я ему, натирая его мордашку мягкой щеткой.

- Вокруг глаз аккуратно. Уши лучше вообще не трогай, - строго бросал стоящий рядом Пётр. – А теперь возьми голубую тряпку, намочи её в ведре и протри Лексусу морду. Вокруг глаз и ушей особо тщательно.

- А вы что будете делать?

- Смотреть, можно ли тебе доверить остальных коней. Лексус у нас работает с детьми. Он один из самых спокойных и уравновешенных, если ты его выведешь, то я буду знать, что в конюшне тебя можно подпускать только к дерьму, а не к лошадям.