- Я ведь могу просто отказаться? – предположила с надеждой, которая, впрочем, едва теплилась на задворках души. – Могу ведь?

Абелард расхохотался. Так громко и заливисто, что где-то в кустах переполошились дремлющие пташки и принялись тревожно перекликиваться.

- Отказаться? Да, лепесточек, можешь попробовать. Вот только драконы слово «нет» не понимают. У них с пониманием отказов вообще туго. Откажешься стать аэлитой, будут действовать по первому сценарию.

- Полет, сокровищница и век воли не видать?

- Быстро учишься, - меня щелкнули по носу и подмигнули.

Мне бы с такой легкостью и иронией подходить к собственному незавидному будущему. Почему окружающим так важно отобрать мою свободу? Граф Братстон из чистой вредности держит меня… Пресветлый василек, граф Братстон! Будь у меня защита дракона, того, который знает, что я ведьма, возможно, он бы нашел управу и на графа? Впрочем, теперь, когда я не связана необходимостью возвращаться каждую ночь в его дом, я могу надежно спрятаться. И ведь не только глаза отвести могу, могу забыть заставить! Хотя это не изменит нашей связи и того печального факта, что с дыханием графа закончится и моя жизнь…

- Возвращаемся к вопросу защиты, - дракон опустил взгляд на мою грудь. Точнее, не на грудь, на амулет владыки, что покоился чуть ниже ключиц. – Давно надела?

- Не знаю…

- А когда твое «не знаю» началось? Сколько по времени?

- Когда я в реку упала… Вчера после обеда.

- Замечательно. Сердце дракона, чтоб ты знала, вещица надежная, но коварная. Носишь сутки и все. Ты во власти зверя…

Мне непреодолимо захотелось снять с себя амулет, но что-то подсказывало, что тогда может сработать заклинание графа и рассыпать меня золотыми искрами по ветру.

- Что значит во власти зверя?

- Привязка. Называешь зверя по имени – выражаешь готовность к близости, берешь его подарок – принимаешь покровительство, надеваешь сердце дракона по доброй воле - признаешь свою принадлежность. Сейчас, душа моя, ты принадлежишь Ролдхару, которого, полагаю, по имени уже называла, - я смутилась, понимая, что в эту ловушку попала по собственной мягкотелости. - И до тех пор, пока на тебе этот камушек, ни я, ни другой дракон не посмеет показать свои зубы. Точнее, посметь-то попробовать может, если мечтает посетить дантиста раньше времени. Амулет – сильнейшая защита, рассекающая любую магию, пока в твоих руках или на тебе и предотвращающая любые притязания на твою свободу и физическую неприкосновенность.

Так вот почему не сработала колдовская магия переноса даже тогда, когда я сняла амулет в гнезде?  Не выпускала его из рук…

- Но вы не объяснили.

- Власть зверя, моя хорошая, - на плечо легла тяжелая рука. – То, к чему драконы прибегают в исключительных случаях. Это веление ящера, а не человеческой ипостаси. Это метка. Это клеймо «моя». Это абсолютная защита, но при том и абсолютная принадлежность. Это гарантия зачатия дракона даже не драконицей. Амулет означает, что ты оберегаешься так же, как дракон бережет собственное сердце. Он убьет за тебя, Анотариэль. Любого. Но помимо сказанного, это гарантия послушания женщины, ее покорности воле ящера. В моем мире никто на такое не согласится.

- Отдать себя в рабство в обмен на защиту?

- Именно. Когда свершится привязка, - ирд Д’Остраф выразительно посмотрел на камушек владыки и поправился, - если случится привязка, ты не сможешь противиться воле своего дракона. Самое коварное, ты будешь хотеть, чтобы он делал с тобой те вещи, что ему захочется делать. А ему захочется, поверь мне.

- Не смотрите на меня так. Пожалуйста, - обхватила себя руками, отвела взгляд и пригорюнилась. Нехороший расклад получается. Я должна носить амулет, чтобы избежать встреч с графом и домогательство других драконов, но при этом носить его не могу, иначе стану безвольной куклой в лапах владыки. – А амулет… Привязка появляется, если…