Но, она на меня не смотрела. Она опустила голову и, вместо этого, смотрела на грубый красный ковер. Завернувшись в мягкий халат, я опустилась на колени возле коробок и подавила желание немедленно их открыть. Было слишком много глаз, и я не хотела, чтобы отчеты доходили до Бога Мора о моем рвении увидеть, какие подарки он мне прислал на этот раз. Я заставила свою руку успокоиться и потянулась за конвертом, засунутым между верхней алой лентой и самой маленькой коробкой. Мое имя было написано на нем красивыми курсивными линиями и бордовыми чернилами, которые могли сойти за кровь. Я понюхала конверт, просто чтобы убедиться.

Определенно, чернила.

Я разорвала алую печать с выгравированным на ней клеймом Бога Мора. Внутри было два письма.

Первое было кратким.

«Здесь, ты должна носить защиту.»

Мои брови нахмурились. Я перечитала его раз, два, но оно не имело для меня большего смысла, чем в первый раз.

Затем, я взглянула на маленькую коробочку, с которой шел конверт с письмом.

Я откинула крышку, и на меня полетели обесцвеченные лепестки роз.

Я съежилась и выплюнула один изо рта.

Когда я взглянула на коробку, сквозь лепестковый дождь, я поняла, что это. Это была пара перчаток цвета кости, достаточно тонких, чтобы сойти за вторую кожу. Я напевала себе под нос и выбросила первое письмо. Поскольку, я уже открыла одно, я решила, что имеет смысл открыть и остальные. Пока служанки были здесь. Они позаботятся о том, чтобы подарки были уложены, как следует, в паршивом деревянном шкафу, в углу, и позаботятся о сотне лепестков роз, разбросанных вокруг меня.

Так я себе говорила.

На этот раз, коробки оказались тяжелее.

Чем глубже я копала, тем больше находила. Платья, нижнее белье, чулки, сапоги. А еще лучше – штаны по щиколотку, черные, пепельно-серые и пара белее морской пены, блузки и пальто, все черные и красные. Но настоящие подарки находились в более громоздкой коробке, находящейся внизу кучи.

Хлопковые одеяла. Пуховые одеяла. Мягкие подушки, чтобы положить на них голову ночью. Достаточно даже, чтобы поделиться с Милой.

Я была довольна. Для заключенного, я преуспела в плане подарков. Чудовище тоже было удовлетворено. Ей еще предстояло вырваться на передний план и напугать меня.

Как ни странно, подарки, похоже, ее умиротворили.

И все же, я пожалела, что прочитала второе письмо. Мне нужно было бы подождать, пока не получу удовольствия от остальных коробок, прежде чем портить себе настроение словами Бога Мора.

«Каспар передал мне твою просьбу. Дверь твоего временного проживания останется незапертой. Твоя подруга может бродить только по коридорам смертных. Ни шагу дальше. Поскольку, это была твоя просьба, ты наследуешь полную ответственность за твою подругу. Не заставляй меня сожалеть об этой услуге, Дарина. Это было бы серьезной ошибкой.»

Тяжелый свинцовый болт упал мне в живот, и я оглянулась на Милу, моющуюся в купальне.

Как я и думала. Если она сделает что-то глупое, то я буду той, кто за это заплатит.

Незапертые двери, хотя и были хороши для Милы, которая уже ушла бродить по залам смертных, были не столь благоприятны для меня. Стражники не ждали меня в то утро, для сопровождения в зал для богослужений, где меня ожидала очередная тренировка. Служанка принесла мне записку. «Я надеюсь, ты помнишь дорогу.» Сначала, я подумала, что ее послал Бог Мор, но почерк был другим, с острыми краями и кривыми линиями. Единственным другим объяснением было то, что записка исходила от Каспара, который, как я представляла, ждал меня с коллекцией угрюмых портретов в зале богослужений. Я с трудом нашла центральный зал. Сначала, я три раза завернула не туда, вернулась обратно, и только с четвертой попытки нашла центральный зал. Дальше найти дорогу оказалось немного сложнее, чем я ожидала.