Незнакомец хмыкнул. Одинокий, отрывистый звук пронзил мои внутренности и подействовал на нервы. В этом звуке было так много всего, как будто он пытался мне что-то сказать.

«Каспар всегда ненавидел, когда его заставляли ждать», – сказал он, и его взгляд скользнул вниз, к моему бьющемуся сердцу, чуть выше выреза моего платья. Я покраснела еще сильнее.

«Он не был создан для нетерпения. В этом вся сложность с Отроками – после того, как они созданы, они не так уж отличаются от вас смертных. Их черты невозможно контролировать.»

Я не была уверена, должна ли я испытывать облегчение или ужас. Он знал Каспара, и он знал его достаточно хорошо, чтобы говорить о его чертах характера. Не говоря уже о том, что в его разговоре проскользнули знания об Отроках.

Кем бы он ни был, он был достаточно важен, чтобы знать эти вещи.

«Тогда я, определенно, не должна заставлять его ждать», – сказала я, голос вырывался из меня хриплым дыханием.

Несмотря на то, что я знала, что должна бояться этого человека, страх не зацепил меня так, как это было с Богом Мором. Возможно, именно коридор заставил меня, по глупости, греться в горьком вкусе его присутствия.

Может быть, он тоже был Богом, задавалась я вопросом? Тот, кто обманывал людей, навязывая им обманчивые чувства безопасности и защищенности, которые можно было получить только в теплых объятиях матери.

Он приподнял бровь, изучая меня. Этот взгляд приковал меня к месту. Каждая частичка моего разума кричала мне бежать, бежать от него как можно дальше. Но, чем дольше он смотрел на меня, тем сильнее моя кожа покалывала от волнения, и мне хотелось упасть в его объятия.

Я вздрогнула, когда он наклонился ближе и поднес свою гладкую загорелую руку к моему лицу. Я осторожно наблюдала, как его рука приближается.

Только у морских путешественников я видела такую оливковую кожу. На моем острове все были бледны, как неиспользованная кисть для красок.

Он был прекрасен. И, в то же время, смертельно опасен.

«Как зовут питомца Мора?» Его палец скользнул по моему плечу, прикрытому теплой накидкой, убирая прядь волос с пути.

Хотя, он коснулся меня поверх одежды, я почувствовала, как каждая частичка моей кожи подпрыгнула, а мое дыхание сбилось. «Дарина.»

«Дарина», – повторил он. В моем животе вспыхнул огонь. «Приятно познакомиться.»

Его кончики пальцев скользнули по моей покалывающей руке к моей руке в перчатке. Он поднял мою руку между нами.

«Демьян», – представился он, затем прикоснулся губами к моим костяшкам пальцев.

Меня пронзила волна силы, и я ахнула.

Незнакомец, Демьян, замер, его улыбка переросла в ухмылку, и тайна сверкнула в его черных, как ночь, алмазных глазах.

Это ощущение, все еще струящееся по моим венам, было непохоже ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше. Я была в перчатках, когда он держал мою руку в своих и прикасался губами к моим костяшкам пальцев, но все же, я чувствовала что-то в нем.

Мы были одинаковыми? Или он был просто исключительно могущественным Богом, которого мне нужно было избегать любой ценой? «Лучше беги, Дарина.» Его мягкий тон не помог успокоить бушующий внутри меня огонь. «Каспар не склонен к прощению, и еще меньше – к оправданиям.»

Я оцепенела, кивнула и выпустила руку из его хватки.

Я обошла его, едва не споткнувшись о собственные ноги, как дура. Но когда я повернулась, чтобы спросить дорогу в зал богослужений, тени забрали его.

Демьян исчез.

Дни утомительных занятий ни к чему не привели, поэтому Каспар попробовал другой подход. Однако, проблема заключалась не в подходе.

Мой разум представлял собой запутанную неразбериху между Богом Мором и загорелым незнакомцем. Ни одного из них я не видела уже несколько дней.