– Я хотела спросить, – так же неуверенно продолжила Леля. – Вы мне поможете, если у меня… получится вас освободить?

Мгновение висела тишина, а потом Хотэй расхохотался. Кажется, это сделал еще кто-то – все-таки камер тут было больше, чем три. Так что и свидетелей их разговора тоже было побольше.

– Ты меня освободишь?

В голосе Шинигами снова слышалась улыбка, но теперь Леле это не нравилось.

– Понимаете, мне очень нужна ваша помощь…

Леля хотела побольше рассказать о том, как же ей необходима поддержка Шинигами. Он, конечно, для нее не последняя надежда. Но Леля все же надеялась, что тот ей поможет. Однако, как часто бывало, когда просьба казалась ей уж больно дерзкой, Леля лишь смущенно умолкала.

Судя по длительности тишины, которая воцарилась после ее слов, Леля думала, что они уже проехали эту тему. Но Шинигами вдруг сказал:

– Какого же рода помощь тебе нужна?

Приосанившись, Леля вытерла слезы. Хорошо хоть Шинигами их не видел. Потом она начала:

– Мой друг…

Леля запнулась. Она и не подозревала, что сказать это будет так сложно.

– Он… – снова попробовала Леля.

И снова у нее не получилось.

– Давай помогу, – сказал Шинагами. – Твой друг умер, и ты хочешь, чтобы я вернул его к жизни?

Леля кивнула. От резкого движения слезы брызнули из глаз – так что капли пропитали белые брюки, оставляя некрасивые сероватые пятна.

– Леля? – услышала она.

Вспомнив, что Шинигами не мог ее видеть, она сказала:

– Да, да, так и есть. Не буду лукавить. Я бы хотела, чтобы вы… оживили его.

Звучало просто волшебно… даже скорее невероятно. Но, заразившись надеждой, Леля не могла так просто ее отвергнуть.

Шинигами молчал достаточно долго, чтобы Леле снова показалось, что он просто так все это спрашивал. Что не собирался помогать – а просто разговаривал с Лелей, ведь сидеть в темнице было очень скучно.

Однако, она и в этот раз ошиблась. Громко всхлипнула, уже не заботясь о том, будет Хотэй смеяться над ней, или нет. Потом подумала, что сделала лишь хуже, чем было. Мало того, что Семы нет в живых. Так еще и она застряла в темнице Такамагахары, где теперь проведет ближайшую вечность.

Как она могла подумать, что справится сама? Разве раньше у нее не получалось все лишь потому, что ей кто-либо помогал? В начале марта, когда Хорс хотел изгнать ее из Нави, Леля не справилась бы без Семы. В середине апреля, когда богов охватила нектарная лихорадка, ей помогал уже не только Сема, но еще Морфей и Сомн, а потом и некоторые боги Нави… Нет, не так. Не они ей помогали. А она помогала им.

Одна она ничего не стоила. Леле стоило вспомнить об этом до того, как она понеслась в Такамагахару в полном одиночестве.

Вот-вот Леля разрыдалась бы в полную силу. Напряжения в ней скопилось столько, что без выхода эмоций она просто взорвалась бы. Но едва всхлипы зачастили, как Леля услышала:

– Знаю, мои коллеги подобные предложения принимают только с условием другой жизни взамен. Жизнь за жизнь. Наверняка тебе уже такое говорили?

– Да! – воскликнула Леля.

Прозвучало истерично. Она все еще подавляла слезы. К тому же слова Шинигами внушили надежду. Особенно следующие:

– Но я могу предложить тебе другое условие.

Шинигами умолк, верно, ждал, что Леля спросит «какое?» Но она его удивила, спросив:

– А как же равновесие миров?

Наверное, он не просто удивился, а опешил. Ведь молчал достаточно долго, чтобы Леля испугалась. Но, переведя взгляд на Хотэя, который со своей клетки мог видеть их двоих, заметила, что тот внимательно смотрел на Шинигами. А раз так, Шинигами готовился отвечать, а не махнул на Лелю.

– Где он жил, когда был человеком?